Ручка двери шевельнулась, дверь тихонько приоткрылась. Иггельд не может уснуть и пришел побеседовать? Что ж, для него есть правдоподобная версия событий. Я расскажу, что вернулся из будущего, где в Институте начался ад – вырвались из клеток мутанты, началось восстание, и я понял, что к чему, вернулся, чтобы все остановить. Вполне в стиле «Терминатора», я бы не поверил и все равно устроил бы допрос.
Дверь не спешила открываться. Если б не видел, как опустилась ручка, подумал бы, что это особо настойчивый сквозняк. Наконец дверь распахнулась, и порог переступила Таня – осторожно, на цыпочках. Она инстинктивно пригибалась, озиралась по сторонам. Обезьяны, завидев человека, заверещали, принялись носиться по клеткам, требовать еды и внимания – Таня съежилась, желая слиться с фоном, потому что рев животных может потревожить спящего Иггельда.
– Чем тебе помочь? – прошептала она одними губами.
Надо же, живая! Как будто не она сегодня умирала у меня на руках. Хотелось обнять ее, убедиться, что это не сон.
– Мне нужна проволока или шпилька, – шепнул я. – Ключ ты все равно не достанешь. Потом мы вместе отсюда уходим. Согласна?
Она вспыхнула, приложила ладони к щекам, я продолжил:
– Про твои чувства ко мне знаю, ты сама во всем призналась, позже расскажу как.
Похоже, Таня подготовилась, бросила связку из шпилек, булавок и проволок разной толщины, она со звоном упала мне под ноги.
– Не рискуй попусту, – продолжил я. – Иди во вторую лабораторию, туда, где был склад, и жди, там потайной ход… Кстати, который час?
– Час ночи, но они не спят. Иггельд всех на уши поставил.
– Где он?
– Не знаю, вроде на поверхности, в баре.
Она вытащила из кобуры пистолет, из кармана – глушитель, просунула за решетку и толкнула ко мне. Я заметил, что ее рука трясется.
– Уходи. Дальше я сам.
Она одарила полным тоски взглядом и послушалась. Только бы никто не придал значения тому, что она шастает посреди ночи!
С наручниками я возился не дольше минуты. Щелк! Они со звоном упали под ноги. А вот замок на решетчатой двери меня озадачил, упругая проволока не подошла, пришлось мастерить отмычку из шпильки и долго ковырять механизм. Наконец замок не выдержал моего напора, дверь открылась и, провожаемый обезьяньим ревом, я выскользнул во вторую комнату, лабораторию, загроможденную лабиринтами для крыс, где мы с Иггельдом ранее вели беседы.
В коридоре везде камеры, которые просматривает охрана, здесь камер нет. Я распахнул шкаф, где висели стерильные зеленые костюмы наподобие тех, что носят хирурги, надел рубаху, штаны, которые оказались короткими, распаковал и нацепил стерильную салатовую маску и завершил картину шапочкой-таблеткой.