С балкона открывался вид на озеро, где отражались округлые тучи с розовыми боками, и на железнодорожные пути. Я б здесь жил, если бы не Зона! Симпатичный был городок, где современность соседствует со старыми домишками и роскошными парками…
– Что будем делать, если вдруг всплеск? – спросил Алеша с кровати.
– Сбежим в цоколь, – ответил я. – Здесь всплески слабенькие, не достанут.
– Так хорошо, что есть я отказываюсь, а буду спать прямо здесь, с краю. Все, не кантовать.
Мы с Полковником перекусили и, когда начало темнеть, задернув жалюзи, расположились на ночевку в спальниках на полу.
Проснулся я от того, что меня будто бы кто-то звал. Нет, не звал, – меня тянуло на улицу. Было четкое осознание, что если я не сделаю этого, то пропущу главное событие своей жизни. Я тихонько поднялся, переступил через Полковника и направился к двери, бездумно подергал ручку и поймал себя на мысли, что это сон. Опустил руку, осмотрелся. Меня по-прежнему влекло на улицу так сильно, что хотелось спрыгнуть с балкона, но теперь я понимал, что это – просто кошмар, но – мой кошмар, который нужно попытаться контролировать.
Что не так? Яркий свет фонарей, освещающий железнодорожные пути, далекий звон трамвая и голоса. Свет просачивался сквозь жалюзи, и я неплохо ориентировался. Зов не утихал, но я боролся с ним, а вот с желанием посмотреть, что снаружи, бороться не мог, потому собрался открыть балкон, но вспомнил, что тут – Зона и нужно соблюдать правила. Потому взял АК, осмотрел балкон и только тогда распахнул туда дверь.
По глазам резанул свет далекого прожектора, и я на мгновение ослеп, а когда проморгался, то заметил фигурки, движущиеся к вокзалу. Они были повсюду – и в темноте, и на освещенных пятачках. Люди, бюргеры, несколько норушников и даже упырь тянулись на вокзал, некоторые из них не отбрасывали тени. Попав на платформу, они замирали, обратив лица на север.
Все четче, все безнадежнее утрата. Мир опустел и осиротел, мне нужно к ним, нужно быть с ними, потому что там счастье, там тепло и безопасно. Я попытался открыть металлопластиковое окно, но его заклинило.
Тренькнуло ближе, и на севере появились разноцветные огни приближающегося поезда. Ожидающие его пассажиры оживились. Мне срочно нужно к ним! До двери далеко идти, а потом бежать по лестнице – не успею! Ближе – через окно, а ручку заклинило, проклятье!
С размаху я разбил стекло прикладом и увидел трамвайчик, украшенный новогодними мигающими огоньками, увидел лица пассажиров, все они были счастливы. Громкоговоритель на столбе ожил, разродился «Маршем славянки». Не успею. Подождите меня, не уезжайте!