На это император пожал плечами, словно говоря, что он все принял к сведению, но не видит причин отменять приказ.
Маг распрямил плечи и подступился к дознавателю, беря в тиски рук его голову.
Кериас не вздрогнул и не сделал попытки отшатнуться, он ни словом, ни жестом не выдал ни одной эмоции, которые в данный момент им владели. Но мне показалось, что я слышу хруст сжимаемых с нечеловеческой силой пальцев, а еще возникла стойкая ассоциация с сильным зверем, которого охотники загнали в ловушку и ранили острыми копьями. А главный из звероловов хладнокровно за этим наблюдал.
Точно в ответ на мои мысли мелькнувшая на лице Кериаса шальная ухмылка превратилась в настоящий оскал.
— Желаю тебе сгореть в том пламени, Рид, на которое обрекаешь меня. — А в следующий миг глаза дознавателя заволокло темной пеленой, он запрокинул голову, а картинка комнаты смазалась и поплыла, подернулась белым туманом, и уже издалека до меня долетел нечеловеческий вой.
— Стойте! — Я дернулась, но комната уже пропала, а передо мной вновь переливалась разноцветными искрами полупрозрачная стена.
— Камень ответил на твой вопрос, — прозвучало позади.
— Что? — Еще не до конца придя в себя, я обернулась, вспомнив наконец, в какой реальности нахожусь. — Он не ответил, он показал… показал какой-то кошмар!
— Это ответ. Ты спросила, что не поделили эти мужчины. Они не поделили тебя.
— Невозможно! Они не могли возненавидеть друг друга из-за меня, однако их взаимная неприязнь ощущается так отчетливо. Вы же сами видели.
— Я видел страх. Страх того, кого не мучил огонь.
— То есть вы… вы об императоре? Он опасается Зверя? Но владыка всесилен. Он только что доказал это, заставив Кериаса страдать.
— Он хочет управлять, — спокойно заметил Призрак, — но сложно повелевать тем, чья воля слишком сильна, как и нельзя подчинить страхом того, кто не боится. О причине противостояния камень рассказал честно. Он не обманывает, Миланта, никогда.
— Не могут император и его кузен так ссориться из-за меня. Я обычная простая библиотекарша. Пусть даже сейчас меня и превратили в такую… куклу, но я не гожусь на роль коварной соблазнительницы, из-за которой мужчины забывают даже о долге. Та же мадам Амели даст мне сто очков вперед. У них было что-то в прошлом, и я об этом спрашивала.
— Нужно задавать правильные вопросы, — улыбнулся Призрак и медленно поднялся. — Извини, Миланта, но больше я не могу держать грани. Приходи еще, когда решишь, что готова принять обе реальности, тогда ты будешь помнить.
Стены заискрились так ярко, что я зажмурилась, а когда открыла глаза, перед моим взором сливались в разноцветное пятно стеклышки витражного окна, голова гудела, хотя лечение императорского мага вроде бы принесло облегчение. На душе было тяжело, а ужин у владыки оставил после себя тянущее чувство страха в душе.