Япония. Национальная идентичность и внешняя политика. Россия как Другое Японии (Бух) - страница 52

), – он был принят в 1899 году и отменен лишь через сто лет. Введение отдельного законодательства для коренных жителей Хоккайдо, во многом схожего с позднейшими законами для колоний, сохраняло полуколониальный его статус, несмотря на отмену колониального управления.

Также интересно рассмотреть взгляды на колонизацию Хоккайдо Гото Симпэй (1867–1929), одного из ключевых чиновников в японской колониальной системе, занимавшего несколько высоких постов, включая пост гражданского губернатора Тайваня и пост президента компании «Железные дороги Южной Маньчжурии». В своем трактате о японской экспансии, а также в дискуссиях о японской колониальной политике в Тайване Гото делает интересное замечание о развитии Хоккайдо. Говоря о Тайване, Гото позволяет себе короткое отступление о «предприятии в Хоккайдо». Развитие Хоккайдо он определяет как мирную экономическую и культурную интеграцию, как «внутреннюю колонизацию» (naichi shokuminsei), отличающуюся от другой возможной формы захвата территорий – военной экспансии. Тем не менее Гото считает развитие Хоккайдо частью общего проекта колониальной экспансии, выделяя этот случай как единственный опыт Японии в управлении «новой территорией» (shinryodo) до захвата Тайваня. Более того, он утверждает, что управление Хоккайдо могло бы послужить ценным уроком для последующих колониальных проектов, если бы политики и организаторы заселения Хоккайдо дали себе труд проанализировать свой опыт в более общем контексте (Goto [1914] 1944: 44–45 и 1915: 16–17). В свете такого описания колонизации Хоккайдо неудивительно, что один из ведущих до– и послевоенных специалистов по айнам и активный участник движения за возвращение Северныx территорий Такакура Син’итиро утверждал, что они являются неотъемлемым ареалом японской расы (Yamato), первым шагом «поселенческого» проекта, включавшего также заселение Маньчжурии, Кореи и островов южной части Тихого океана (Takakura 1942: 171). Подобное теоретическое позиционирование Хоккайдо как части более крупного колонизаторского проекта привело Такакуру в 1939 году на Корейский полуостров, где он мог наблюдать отдельные аспекты культурной политики колониального правительства – например, управление музеями и историческими памятниками, – чтобы впоследствии использовать этот опыт на Хоккайдо (Ibid.: 259). Этот процесс обучения работал и в обратном направлении: политика ассимиляции айнов направляла генерал-губернатора Кореи при разработке стратегии японизации этой территории (Siddle 1996: 145). Подобная связь между захватом айнских островов и общим проектом колониальной экспансии неудивительна. Хотя колонизация Хоккайдо во многом проходила по американской модели заселения индейских земель, общий процесс колонизации был основан на государственном управлении заселением и ни принципиально, ни инструментально не отличался от того, что происходило чуть позже в Тайване, Маньчжурии и Корее (Oguma 1998: 55). Следует также добавить, что Гото считает колонизацию Хоккайдо мирной исключительно на том основании, что там не было крупномасштабного сопротивления со стороны коренного населения, представители которого – как не без изумления отмечали первые европейские путешественники – могли бесстрашно выйти один на один с медведем, однако боялись иметь дело с японцами (см., например: Bird [1880] 1997). Как показывает критический анализ японского «развития» айнских островов, управление Хоккайдо не отличалось от других колониальных проектов: политики и колонизаторы были столь же агрессивны и равнодушны к чаяниям и образу жизни коренного населения, что имело для последнего самые отрицательные последствия (подробнее см.: Emori 1987; Siddle 1996; Morris-Suzuki 1998 и 2000).