В какой-то степени источником столь фундаментального сдвига в японской концепции двусторонних отношений следует считать конкретные действия, предпринятые российским правительством: именно благодаря им утвердилось понятие о «новой России» как о стране, движимой не идеологией, а требованиями политического «реализма» (Nishimura 1996). Укреплению новой идентичности России и обновлению ее отношений с Японией способствовали также поездки в Токио высокопоставленных российских чиновников, неоднократные заявления о важности Японии в российской экономической политике и внешней политике в целом, а также поддержка, которую Россия оказала вступлению Японии в Совет Безопасности ООН (Sarkisov 2000). В то же время трансформация отношений между Россией и Японией определялась также и значительными изменениями политической идентичности самой Японии.
Внутри страны дискурс о политической идентичности Японии находился в процессе постепенной конвергенции, направленной на принятие образа Японии как неотъемлемой части западного демократического мира. Этот внутриполитический «конец истории», если воспользоваться знаменитым выражением Фрэнсиса Фукуямы, начался в Японии с изменения платформы Социалистической (а точнее, Социал-демократической) партии в 1994 году и был продолжен формированием коалиционного правительства, состоявшего из представителей Социал-демократической, Либерально-демократической и небольшой Новой партии Сакигаки под руководством премьер-министра – социалиста Мураямы Томи’ити. Этот процесс имел своим следствием такие радикальные перемены, как принятие американо-японского альянса и признание конституционности существования Сил самообороны. Связь между этим процессом и возникновением «новой России» в японском политическом дискурсе уже подчеркивалась премьер-министром Хатой Цутому, в течение нескольких недель возглавлявшим коалиционное правительство, а затем передавшим бразды правления Мураяме. На одной из пресс-конференций Хата заявил, что деятельность бывшего члена КПСС Ельцина, начинающего в России процесс рыночных реформ, лишний раз доказывает, что идеологические битвы, которые ведет внутри станы Социалистическая партия, являются анахронизмом, утратившим всякую значимость для современной политики (приветственная речь 66-му съезду японской Ассоциации издателей и редакторов газет, 15 июня 1994 года, на сайте TD). Та же идея фигурировала месяц спустя и в инаугурационной речи Мураямы, где подчеркивалось, что конец идеологического противостояния времен «холодной войны» на международном уровне должен положить конец внутренним идеологическим битвам и способствовать возникновению межпартийного «реалистичного» диалога о вопросах политики (Инаугурационная речь, 18 июля 1994 года, на сайте TD).