Они не сидели сложа руки. Черчилль, Иден, Кадоган - все они упорно предупреждали Советское правительство, что Германия вскоре нападет на СССР. Иден и Кадоган говорили об этом полпреду СССР в Лондоне, а Черчилль писал И. В. Сталину. Разумеется, эти предупреждения были направлены на то, чтобы Москва имела возможность подготовиться и не капитулировала в последнюю минуту перед Гитлером. Характер предупреждений был таков, что советские руководители должны были понять: в случае войны Англия не займет в отношении СССР враждебную позицию. Это было и выражение расположения тогдашнего английского правительства к Советскому правительству, и прозрачный намек на готовность сотрудничать, и психологический шаг к будущему союзу.
Но в то же время не может быть сомнения, что эти, на первый взгляд, доброжелательные авансы в сторону СССР имели целью содействовать возникновению войны между ним и Германией. Английское правительство не только подталкивало советских руководителей к тому, чтобы они разорвали пакт о ненападении с Германией и выступили против нее, но одновременно оно подталкивало и Гитлера к нападению на СССР. Английская разведка весной 1941 года подбросила посольству Германии в Вашингтоне материал, в котором сообщалось: "Из в высшей степени надежного источника стало известно, что СССР намерен совершить военную агрессию в тот момент, когда Германия предпримет какие-либо крупные военные операции".
Предупреждения из Лондона не были новостью для Советского правительства. Аналогичные данные оно получало и по другим каналам. Но настойчивые предупреждения англичан не могли не вызвать подозрений относительно их мотивов. А это ставило под сомнение и сообщаемые факты. В телеграмме в Лондон от 5 апреля Криппс выражал уверенность, что "Советское правительство знает те факты, которые Черчилль хочет довести до его сведения", и что английские акции могут быть сочтены в Москве "за попытку с нашей стороны вызвать беспокойство в отношениях между Россией и Германией".
Советские руководители прекрасно знали, что война между Германией и СССР всегда была желанной для Орнтанских кругов, а теперь она - чуть ли не единственное средство спасения для Англии. Трудно было в этих условиях поверить в "доброжелательство" Лондона. Да и сам Черчилль понимал это. По поводу телеграммы Криппса он писал: "Советское правительство прекрасно знает о грозящей ему опасности, а также о том, что мы нуждаемся в его помощи".
Поэтому, когда 22 июня 1941 г. Германия вероломно напала на Советский Союз, Черчиллю не потребовалось ни собирать кабинет, ни спрашивать мнение палаты общин о том, какую занять позицию. Решение об этом было принято давно. Еще 10 июня Иден заявил советскому полпреду Майскому: "В случае русско-германской войны мы сделаем все, что в наших силах, чтобы атаковать с воздуха оккупированные немцами территории на Западе". Через три дня, после консультации с премьер-министром, Иден вновь встретился с советским послом и сообщил ему: "Если немцы нападут на СССР, мы готовы послать миссию в Россию, представляющую три рода вооруженных сил... Мы также срочно рассмотрим экономические нужды России".