22 июня, как обычно по воскресеньям, Черчилль был м Чекерсе. С пятницы он пребывал в состоянии крайнего возбуждения, которое передавалось находившимся здесь же Идену, Криппсу, Вайнанту и лорду Бивербруку - министру снабжения и близкому к Черчиллю человеку. Когда поступило сообщение о нападении Германии на ('ССР, напряжение спало. Премьер сказал, что вечером выступит по радио, и принялся готовить речь.
В выступлении по радио Черчилль заявил, что в этой войне Англия будет на стороне СССР, и объяснил, чем то вызвано: если Германии удастся победить Советский Союз, Гитлер "отзовет с Востока главные силы своей армии и авиации и бросит их на наш остров... Его вторжение в Россию - это лишь прелюдия к попытке вторжения ни Британские острова. Он, несомненно, надеется, что все это можно будет осуществить до наступления зимы и что он сможет сокрушить Англию прежде, чем вмешаются флот и авиация Соединенных Штатов... Поэтому опасность, угрожающая России, - это опасность, грозящая ним и Соединенным Штатам". Никакого иного выбора у английского правительства не было. Оно стояло тогда перед дилеммой: или союз с СССР, или страшное поражение в войне с Германией и Италией.
Необходимость сотрудничества с СССР вынудила Черчилля на время преодолеть ненависть к Советскому государству, но не покончить с ней. Премьер-министр счел уместным заявить в той же речи, что, если бы нужда заставила его искать союза с самим дьяволом, он пошел бы на это. Подобный морально-психологический настрой правящих кругов не мог не наложить глубокий отпечаток на союзные отношения между Англией и СССР во второй мировой войне.
При подготовке своей речи Черчилль не пользовался помощью Идена. Более того, он отправил его в Лондон, поручив встретиться с полпредом СССР и уведомить его о позиции английского правительства. Не была заранее показана эта речь и Кадогану. Черчилль опасался, как бы они не предложили смягчить его выступление. Смягчение могло касаться, конечно, не тех пассажей, где упоминались коммунизм и дьявол, а заявления о том, что Англия окажет поддержку Советскому Союзу. Иден никогда не любил категоричных формулировок.
Ему пришлось представить нового союзника Англии палате общин. Речь Идена в парламенте точно следовала линиям речи Черчилля по радио, но была намного спокойнее и менее категорична. Касаясь англо-советских отношений, Иден напомнил о коммюнике, опубликованном после его поездки в Москву в 1935 году. В нем отмечалось, что у правительств двух стран нет столкновения интересов по важнейшим аспектам международных отношений. Это положение коммюнике, сказал Иден, отражает лишь объективные факты. И тут же в унисон с Черчиллем заявил: "Политические системы наших стран антипатичны друг другу, наш образ жизни очень различен, но это ни на момент не должно заслонить реальность политической проблемы, перед которой мы стоим сегодня. В Англии, вероятно, меньше коммунистов, чем в любой другой стране. Мы всегда ненавидели доктрину коммунизма. Но не в этом вопрос. Россия подверглась предательскому вторжению без каких бы то ни было для этого оснований. Русские сегодня сражаются за свою землю. Они борются против человека, стремящегося установить свое господство над миром. Это и наша единственная задача".