. Берлинская стена перестала выполнять свою функцию еще до объединения Германии: восточным немцам было разрешено покидать территорию ГДР через Венгрию и Чехословакию. Тем летом десятки тысяч человек ожидали разрешения на выезд в палаточном лагере на австро-венгерской границе, где были демонтированы электрифицированные ограждения из колючей проволоки. Тысячи восточных немцев осаждали посольство ФРГ в Праге, в результате их переправили через Восточную Германию на Запад в опечатанных вагонах. После открытия границы восточные немцы могли уехать и вернуться в любой момент, что, возможно, даже стабилизировало ситуацию в ГДР
[1638].
Новый восточногерманский лидер Эгон Кренц продержался у власти лишь до 3 декабря. Долгое время он считался престолонаследником Хонеккера и его очевидным преемником, хотя был замешан в репрессиях как глава внутренней безопасности. Заполучив все посты Хонеккера, он оставил в Политбюро несколько его человек. Сторонник Горбачева Вадим Медведев сухо назвал Кренца некомпетентным лидером[1639]. Когда 1 ноября делегация Кренца после встречи с Горбачевым покидала Кремль, один кремлевский циник сострил: “А вот идет комитет по уничтожению ГДР”[1640]. В то же время в сменившем его Хансе Модрове многие видели потенциального Горбачева Восточной Германии. Он заявил, что его страна “лежит в руинах” и без нового руководства погибнет, а 17 ноября предложил новую программу реформ, одобренную диссидентами[1641]. Позднее Модров признался, что в то время они с Горбачевым “все еще жили иллюзиями”, а советский лидер продолжал верить, что “перестройке в ГДР открыты все двери”[1642].
Между тем встал вопрос об объединении Германии. Начиная с 1949 года, когда Сталин одобрил создание Германской Демократической Республики в противовес Федеративной Республике Германия, Москва настаивала на сохранении такого положения дел[1643]. В 1958 году Хрущев спровоцировал Берлинский кризис, пытаясь заставить Запад официально признать существование двух немецких государств. В 1971 году Брежнев добился этого, а взамен Советы “разрядили” обстановку вокруг Берлина. Горбачев допускал, что в какой-то момент Германия вновь станет единой, однако имел в виду отдаленное будущее. В свою очередь западные страны тоже не торопились видеть объединенную Германию, которая прежде долгие годы выступала агрессором, а в случае воссоединения стала бы самой сильной европейской державой. “Разумеется, мы одобрили воссоединение Германии, – заявил бывший премьер-министр Великобритании Эдвард Хит в 1989 году, – потому что знали, что этого никогда не случится”