Когда актеры выходили кланяться перед занавесом после премьеры, Вульф взяла Фаину за руку и улыбнулась ей. То был не просто дружеский жест, то был знак, показывающий, что Фаина справилась со своей ролью. Павла Леонтьевна могла подбадривать Фаину во время репетиций, могла наговорить ей множество комплиментов (не всегда заслуженных) перед спектаклем, чтобы поднять настроение и придать уверенности, но после спектакля она превращалась в строгого и беспристрастного судью. Но если она улыбалась, улыбалась не только губами, но и глазами, это означало, что Фаина молодец, сделала все, как надо. Пусть во время показа карточных фокусов одна карта упала на пол, пусть "чревовещал" суфлер, а собачка была игрушечной, роль все равно удалась.
Павла Леонтьевна была довольна тем, как Фаина сыграла Шарлотту Ивановну. Она считала, что именно Шарлотта выявила в Раневской способности характерной актрисы, то есть актрисы, играющей яркие, своеобразные, "выпуклые", как иногда говорят, роли. Быть характерной актрисой непросто. Характерные актеры "обречены" играть роли второго плана, и многих это обстоятельство отпугивает от "характерного" поприща. Кроме того, быть характерным актером трудно. Актерство вообще нелегкая стезя, если, конечно, не опускать его до банального лицедейства, но роль главного героя в силу своей масштабности и своей глубины обычно дает актеру определенный простор для творчества и самовыражения. Рамки главных ролей довольно широки, трактовки вариабельны. С характерными ролями дело обстоит иначе. Они меньше по объему (с глубиной вопрос спорный, здесь многое зависит от актерского восприятия), автор уже подчеркнул самые выдающиеся черты, оставив актерам меньше простора… Рамки уже, времени меньше (характерные герои, в отличие от главных, почти не произносят длинных монологов), а сыграть надо так, чтобы запомнили, чтобы было непохоже на других… Ювелирная работа. Недаром же хороших характерных актеров так любят зрители. Любят и помнят.
Павла Вульф в своих воспоминаниях подчеркнула, что Фаина Раневская сыграла Шарлотту Ивановну настолько хорошо, что это и вызвало не только у зрителей, но и у других актеров труппы. Раневская сумела подчеркнуть трагическое одиночество Шарлотты, сохранив комические черты, причем сделала это очень естественно и гармонично. При появлении Шарлотты зрители начинали смеяться, но этот смех имел обыкновение резко обрываться… "Разнообразие красок", "огромное чувство правды", "чувства стиля, эпохи, автора", "огромное актерское обаяние", "заразительность", так перечисляет Павла Леонтьевна "инструменты", использованные ее ученицей в работе над ролью. И добавляет, что она по праву гордится Раневской. По праву.