Сэм Уэсли стоял посреди кочегарки, дружелюбно опустив узловатые чёрные руки на плечи мальчиков, и улыбался. Он очень неважно говорил по-французски, а Жак и Леон не знали ни одного английского слова. И вот, стоя посреди кочегарки, Сэм Уэсли думал о том, как найти общий язык с этими взъерошенными и настороженными пареньками.
Чиф-инженер приказал немедленно гнать их на работу. А как это сделать, если Уэсли не хочет, да и не может найти в своём лексиконе слова, способные заставить мальчишек делать то, против чего они восстают всем своим существом? Старший механик сделал бы это быстро, он скор на расправу, но Уэсли - нет, Уэсли не может. Там, в Сан-Франциско, его ждут два таких же оборвыша. Правда, кожа у них другого цвета, но разве это меняет дело? Нет, Сэм Уэсли ни за что не поднимет руку на этих малышей. Ну, а если явится мистер Болдинг? Попадёт и ему и ребятам. Что же придумать?
Уэсли тщательно составил очень трудную фразу и, показывая на крайнюю топку, сказал:
- Пожальста, надо лезайт.
Жак отрицательно качнул головой:
- Не буду!
Леон посмотрел на него, подумал и тоже сказал:
- Не полезу!
Негр пожал плечами и улыбнулся, в тусклом свете кочегарки блеснули его белые зубы.
- Чиф-инженер - бокс, - сказал он, показывая, как бьёт кулаком старший механик. - Бокс отшен плёко.
- Пускай, - вздохнул Жак и вдруг повернулся к кочегару, сжав кулаки, глядя на него с ненавистью: - Ну, зачем вы пришли к нам, зачем? Мы вас звали? У него, - он кивнул головой на Леона, - в ту войну фашисты убили отца, он один кормит и сестрёнку свою и мать. Думаешь, легко ему отказаться от двух долларов? А мой отец третий месяц бастует. Забастовка, понимаешь? Докеры не хотят разгружать оружие с ваших судов - и не будут, слышишь? Не будут! И мы не будем работать. Думаешь, не знаем, куда пойдёт ваша посудина? Это все докеры знают: в Бордо! Так мы и станем помогать вам поскорее добраться туда! Стойте здесь, ищите дураков, а мы вам не помощники!
Он не говорил уже, а почти кричал, и в голосе его слышались рыдания. Как ни странно, а Сэм Уэсли понимал мальчика. Нет, не слова его, а смысл этих слов. Да и как было не понять, если мальчик кричал о том, что не раз тревожило самого кочегара, о чём каждый день думал он на изнурительных вахтах у раскалённых топок? Но если Есё это услышит чиф-инженер… Сэм осторожно зажал рот Жаку рукой и, наклонившись к самому лицу его, заговорил тихо и глухо:
- Тихо, тихо, бэби.,. Сэм Уэсли ньет война, Сэм Уэсли - мир, понимайт? Сэм Уэсли есть два бэби там, Амэрикен; война - плёко. Но чиф-инженер приказаль: бэби - работайт! Зачем бокс? Нет бокс, надо пошёль топка и много-много сту-чайт, тук-тук-тук. Это есть работа, а топка есть грязный. Это есть саботаж, понимайт?