Кушать Юльке вдруг расхотелось. Конечно, она сомневалась в Юре, но такое она не была готова услышать. Оглушённая, она сидела за столиком и смотрела в одну точку. Из ступора её вывела всё та же Женька.
— Юль, а Юль! Ты что такая? Давай ешь. Вкуснятина такая. Да что с тобой?
— Ничего, Женя. Спасибо тебе большое. Ты сама не представляешь, сколько ты для меня сделала. Вот гонорар за работу и вот тебе премия за качество. Ты кушай. Я почему-то есть расхотела. Извини, я побежала.
Она расплатилась с официантом и выскочила из ресторана. Уже в салоне «Тойоты» Юля немного пришла в себя. Вот это да! Юра вернулся к ней только затем, чтобы поправить своё' материальное состояние за счёт неё. Она чуть не стала жертвой банального афериста. На работу ехать не хотелось. Юлька ещё не была готова встретиться лицом к лицу с Юрием. А он обязательно нарисуется там. Она глянула на часы. Девять тридцать. До банкета ещё два с половиной часа. Ничего себе утро начинается. На банкет Юлия планировала особо не наряжаться. Пойдёт и обычный деловой костюм. Но пережитый стресс требовал немедленной релаксации, которую она привыкла получать в салоне красоты. Новое вечернее платье ждало дома. Конечно, не тот случай, но сегодня душа требовала праздника, и Юля во что бы то ни стало, себе этот праздник устроит.
Возле памятника уже стали собираться афганцы. Проходящие мимо люди с любопытством смотрели на этих, далеко ещё не старых мужчин с боевыми орденами и медалями на груди. Над толпой витал особый дух боевого братства. В этом скопище Макс разглядел знакомые лица и пошёл сквозь толпу, здороваясь с друзьями.
Митинг прошёл по привычному сценарию. Возложение цветов, речи, троекратный салют и минута молчания. После митинга к Максу подошёл Канат, председатель Союза ветеранов.
— Макс, ты на машине?
— Нет. Я её на стоянку поставил.
— Ну и правильно. Попьём сегодня. Вы отвезите, пожалуйста, с Лёхой на его тачке знамя в офис и подтягивайтесь на банкет.
— Хорошо.
Максим взял знамя Союза ветеранов Афганистана и пошёл к Лехиной машине. Древко было слишком длинным и в салоне не помещалось. Пришлось его держать вдоль машины за окном. Благо ехать было недалеко. Оставив знамя, они вернулись в салон.
— Макс, мне надо в одно место заехать, а потом на банкет.
— Хорошо, только быстро.
— Не бойся, всё не выпьют.
— Я не этого боюсь. Когда наши гуляют, лучше пораньше уйти, чем прийти попозже. Они все, когда трезвые, золото, а не люди. А по пьянке такое могут вытворить, хоть святых выноси.
— Это точно. Хорошо, я не пью.
— Что? Точно вообще не пьёшь?