Это злоухание смешивалось с другим, более близким запахом – запахом горящей смолы, дыма, сжигаемого мусора, капустного супа, резкого смрада Темзы, отходов, сброшенных в реку, гниющей рыбы, всеохватывающего человеческого зловония, слабого, но отчётливого аромата специй, долетавшего со стоящего невдалеке торгового судна.
Хьюго сузил глаза и, вдохнув всей грудью, окунулся в смешение ароматов. Это было так знакомо.
Одним вдохом он перенёсся на двадцать с лишним лет назад, когда его, десятилетним дрожащим мальчиком с узелком одежды в руке, бросили на борту судна. Мальчик из Шропшира, который даже ни разу не плавал в лодке, не говоря уже о том, чтобы плавать в море на больших кораблях.
Слуга, которому было поручено доставить его к владельцу судна, был добрым человеком, он ласково похлопал его по плечу, неловко проговорив:
– Это ненадолго, молодой хозяин. Вы оглянуться не успеете, как вернётесь, я уверен, весь такой большой и сильный, настоящий моряк.
И потом мальчика Хьюго отвели вниз, в место, где всё стонало и хрипело, как живое существо. Место, в котором было темно, и которое поднималось и опускалось под его ногами. Место, которое воняло скипидаром и телами мужчин, мывшихся не чаще раза в год. Да, он никогда не забудет ни этот запах, ни скрип дерева, ни ритмичные удары волн.
Хьюго двинулся дальше, с неосознанной ловкостью перешагивая через верёвки и обходя лужи с рыбьими кишками. Это место теперь не пугало его. Он больше не был десятилетним мальчиком. Он теперь был сам себе хозяин.
В некоторых доках бурлила жизнь, некоторые были пустынны. Нищие, скрывающиеся в тени бандиты, калеки с мучительной завистью наблюдали за моряками на судах. Краем глаза Хьюго уловил быстрое движение: крыса юркнула от одной щели к другой, – и подавил дрожь. Мало что в жизни могло его испугать, но крыса была одной из тех тварей, что он не выносил, и отвращение к которым он так и не сумел преодолеть. У него до сих пор оставались шрамы от их укусов, которые он ещё мальчиком получил на корабле.
Он приблизился к большому складу и, войдя внутрь, кивнул, как старому знакомому, человеку, охранявшему вход. Поднявшись по лестнице на один марш, Хьюго вошёл в контору.
Большой дородный мужчина поднялся, чтобы приветствовать его:
– Мистер Девениш, сэр, до чего ж приятно видеть вас. Садитесь, садитесь! Почему вы не послали за мной, сэр, я бы...
Хьюго взял протянутую руку и тепло потряс её:
– Патчетт, ты же знаешь, я всё-таки моряк. Мне время от времени нравится чувствовать палубу под ногами и вдыхать запахи моря, – он усмехнулся. – Хотя, полагаю, навряд ли этот воздух можно назвать морским.