Пионер, 1951 № 06 (Журнал «Пионер») - страница 41
- Подайте бедному нищему из деревни Саа-хо! Чтобы голодный мог сказать: «Благословляю утро, пославшее мне доброго человека!»
Последние слова были паролем.
Ли, окинув внимательным взглядом лицо пришедшего, негромко проговорил условленный ответ:
- Хороший человек творит доброе и утром и вечером, всю жизнь свою! Иди, поешь, отец! - он протянул нищему стоявший в тени горшок с кашей и, когда старик спустился в ров, добавил: - Садись, расскажи, куда идёшь?…
Могучий взрыв потряс воздух, прокатился над равниной и замер вдали.
- Это уже бомбы рвутся… - прошептала побелевшими губами одна из женщин.
- Я иду от И Лина, - шептал старый нищий, - он просил предупредить, что вышли к вам по известному делу из Ханьпу, сегодня будут в Далёкой Меже. Если можно будет, сегодня в ночь всё выполните! И Лин приказал следить за яснородным!
- Работать! Работать! - вдруг послышался сердитый голос: гоминдановец остановился на краю рва.
- Спасибо тебе, сынок, третий день ничего не ел, - громко запричитал старик и быстро удалился.
В ту же минуту в ров спрыгнул мальчишка - сын Ляо Тина:
- Что передать дяде Цою? Он прислал меня к вам, дядя Ли. Велел сказать, что они в поло сделают всё, что нужно.
Мальчик перевёл дыхание, на его носу, на подбородке густо проступил мелкими росинками пот.
Ли посмотрел на мальчика.
- Это очень важно, - сказал он, - передай, что сегодня приедут из Ханьпу.
- Бежать? - с готовностью спросил мальчик.
- Беги! - кивнул головой Ли.
Мальчик подпрыгнул и на четвереньках выбрался из рва.
В полях, выполняя партизанское задание, спасали урожай. Таясь от гоминдановцев, закапывали в ямы земляные орехи, убирали кукурузу и навьючивали на буйволов, чтобы отвезти в горы. Табак тоже переправили тайком в горы.
Работали быстро, слаженно.
Цой расставил вооружённых крестьян охранять рисовые поля.
Цой ждал теперь сообщений от Ли. Если Ли с товарищами благополучно сдадут партизанам из Ханьпу оружие и боеприпасы, то у Цоя и Ли останется только последнее важное задание - подорвать в нескольких местах крепостную стену Денов, которая могла бы помочь гоминдановцам превратить имение в очаг сопротивления.
Держа за руку маленького Ла Су, Цзун-Цзунгу вылезла из рва, посмотрела вокруг и, сторонкой обойдя часового, направилась к речке. Старый пёс Ягу, спавший на куче выкинутой из рва земли, лениво потянулся, зевнул и пошёл за детьми.
Цзун-Цзунгу не обращала внимания на то, что делается вокруг: ей было радостно от необыкновенного чувства свободы, от того, что никто её не толкает, не бьёт. Приближение Народно-освободительной армии нарушило обычный ход жизни в имении. В суете все забыли о девочке. Впервые Цзун-Цзунгу не работала.