13. А в особенности, экономистов.
Если вы знаете что-либо об экономике, это не меняет простой истины: экономика непостижима. Экономисты могут предсказать будущее не лучше, чем Дженнифер Энистон или Дональд Рамсфельд могли предсказать Брэда Питта и Ирак.
Адам Смит, вероятно, знал почти все, что могло быть известно об экономике в конце восемнадцатого века, но он не сумел предвидеть, какую важную роль будут играть акционерные общества и корпорации. Наставник современного капитализма просто не верил, что организации такого типа могли достичь успеха, а сегодня они являются ключевыми фигурами мировой экономики. Смит описал корпорации как обладающие «огромным капиталом, разделенным на огромное число собственников». Он писал: «Таким образом, естественно было ожидать, что недальновидность, халатность и расточительность должны преобладать в целом управления их делами». Похоже, выходит так, что Смит был прав в большем количестве случаев, чем хотелось бы инвесторам на глобальном рынке.
Еще более поразительно то, что Смиту не удалось предсказать индустриальную революцию. Причем не просто не удалось предсказать — а не удалось распознать, стоя, буквально, лицом к лицу: ведь Смит был близким другом Джеймса Уатта, изобретателя парового двигателя! Смит помог Уатту найти рабочее место в Университете Глазго, после того как местная гильдия жестянщиков (делая все возможное, чтобы доказать своим негативным примером правоту Смита по поводу свободы рынка) не позволила Уатту открыть в городе свой магазин. Смит познакомился с Уаттом на встречах в светском клубе Глазго, и во время написания «Богатства народов» даже сделал некоторые вложения в разработку машины для промышленного изготовления дубликатов, над созданием которой трудился Уатт. К тому же, Смит полностью оценил гений Уатта. В ранних черновиках «Богатства» он писал: «Тот, кто сумел изобрести огневой двигатель, мог быть только философом». (То, что устройству, толкающему пар, было дано такое название, заставляет нас думать о людях в касках и со шлангами, которые пытаются спасти остатки нашей погоревшей во имя экспериментов крыши, — но на самом деле это вполне точный термин.)
Адам Смит не предсказал индустриальную революцию по очень простой причине: он думал, что она уже произошла. Смит полагал, что есть три пути увеличения «годового продукта», ВВП страны. Число жителей страны может расти, но это не много дает для ВВП надушу населения. Разделение труда может продвигаться, но этому есть известные пределы. (Ну, например, я бы мог писать глаголы и существительные, мой подопечный прилагательные и наречия, а самый низкооплачиваемый работник писал бы предлоги и союзы.) Третий путь увеличения ВВП — «некоторые добавления и улучшения в тех машинах и инструментах, которые облегчают и сокращают труд». Смит думал, что этот последний метод был настолько самоочевидно эффективным и самым важным, что даже не счел нужным излагать его подробно. В первой главе книги 1 «Богатства народов» он просто написал, что «каждый, должно быть, знает, насколько облегчают и сокращают