— Господа, прошу успокоиться. Я хочу обратиться к господину майору с просьбой высказаться в этой аудитории предельно откровенно, не опасаясь за последствия.
Передние ряды одобрительно закивали, задние застыли в ожидании.
— Итак, вопрос первый, — адмирал развернул перед собой лежавшую на столе записку. — Каковы, на ваш взгляд, причины неудач немецких войск под Москвой?
— Для начала хотел бы заверить, что в списке моих недостатков робость не значится. А теперь — о причинах неудач. Первое: личный состав и техника немецких частей оказались не готовыми к действиям в условиях низких температур. Второе: произошел разрыв между прифронтовой пропагандой и действиями немецких подразделений, занимавшихся первичной обработкой военнопленных. Известно, что на первом этапе достаточное количество русских военных по причинам недовольства режимом и тяжелыми условиями жизни и многим другим предприняли попытку перейти на немецкую сторону.
Буду предельно откровенен, с немецкой стороны сработал крайне порочный принцип, укладывающийся в русскую поговорку «Сила есть — ума не надо».
— Повторите, пожалуйста, этот русский принцип еще раз! — неожиданно оживился один из офицеров из последнего ряда, выпустив при этих словах из глаза монокль, который, падая, задел мундирную пуговицу и, тихо лязгнув, завис на тонкой золотой цепочке. — Как я понял, это звучит примерно так: «сильному рассудок ни к чему». — Он вернул монокль на место и уставился на Генриха.
— Примерно так.
— Для нас это крайне актуально сегодня, — генерал склонился и что-то шепнул на ухо соседу. Тот, продолжая тупо глядеть перед собой, мрачно кивнул.
— Что ж, продолжайте!
— Итак, столкнувшись с крайне жестоким обращением уже на первом этапе, пленные предпочли опасный для жизни побег в леса, где они, смешавшись с местным населением, влились в партизанские отряды, число которых таким образом резко увеличилось и продолжает расти. Третье: впервые за полгода с начала войны советский солдат почувствовал именно под Москвой вкус победы. Чего ни в коем случае нельзя было допускать.
— Каковы, по вашим оценкам, шансы на успех у обеих сторон на этом театре военных действий сегодня? — поинтересовался кто-то из второго ряда.
— До битвы под Москвой соотношение было примерно 70 на 30 в пользу вермахта. Сегодня — пятьдесят на пятьдесят.
После этого вопросы сыпались еще в течение полутора часов, до тех пор, пока кто-то, видимо, из последнего ряда не подал сигнал. Адмирал тут же поднялся.
— Господа! Отведенное время вышло. Позвольте пожелать вам всего наилучшего и до свидания. — Адмирал направился к выходу. Полковник и майор последовали за ним.