— Сначала посмотрим трактир и поговорим с трактирщиком, — сказал коннетабль.
Он, Ёган, сержант и четыре стражника двинулись к трактиру. До него чуть не доехали. Спешились. Одного стражника оставили с лошадьми, остальные вошли во двор трактира. Дворовый дед хотел было что-то сказать, но сержант заткнул ему рот огромной лапой в пол-лица.
— Тихо, — прошипел солдат, — трактирщик лег?
— Нет, только что дверь закрыли, от него гости только ушли, — так же шёпотом отвечал дед.
— Дверь закрыта? Как нам попасть внутрь?
— Так через конюшню, остальные закрыты уже.
— Пойдем снами, и не вздумай пикнуть.
— Молчу, — испуганно прошептал дедок.
Они двинулись в конюшню.
— А что за гости были у трактирщика? — спросил солдат, держа, дедка крепко за шиворот.
— Так вроде управляющий был. Уехал. Староста из Малой Рютте, наш староста, приказчики, кузнец Цваинг из Вильбурга.
— А что за кузнец?
— Богатый кузнец, с ним и управляющий наш Соллон дела ведет, и аббат и другие люди разные.
— А что за дела? — не унимался Волков.
— А мне почем же знать? Мое дело двор да конюшня.
Старик провел солдата и стражников в трактир через конюшню. Там было тихо и темно, горело только пара ламп на все большое помещение. Везде вповалку спали люди, и на лавках, и под лавками и просто в проходах. Появление стражников с факелами людей не обрадовало. Некоторые начинали что-то бухтеть спросонья.
— Спите, добрые люди, — басом успокаивал сержант.
— Где покои? — Спросил солдат дворового дедка. — Наверху?
— Нет, на верху комнаты для гостей, а покои за кухней. Идемте в кухню, после кухни дверь на выход, налево, а прямо — так она в покои.
Солдат двинулся на кухню, Ёган и стражники за ним. Перепугали кухарку, баба с каким-то мужиком тискалась в полутьме, а дверь в покои оказалась заперта изнутри, да только вот засов был хлипкий.
— Сержант, — солдат остановился, кивнул на дверь.
Сержанту объяснять было не нужно, он плечом одним движением снес дверь, та распахнулась, и Волков за сержантом вошел в покои. Это была большая, уютная комната, с двумя кроватями. Кровати были с перинами, в одной кровати лежали пятеро детей, которые с ужасом глядели на огромных людей с факелами, в другой кровати лежала баба в чепце, видимо жена трактирщика, сам он стоял около кровати, в левой руке держал свечу и изумлением смотрел на Волкова.
— Доброй ночи, Авенир, — сказал тот, — вот зашел тебя проведать, не поздно ли?
— Да разве она теперь добра? — устало сказал трактирщик.
— Что? — не расслышал солдат.
— И вам доброй ночи, говорю, — сказал Авенир.
— А скажи-ка мне, где твой друг Соллон?