— Деньги где? — Перебил его солдат.
— Какие деньги? — Староста невинно хлопал глазами.
— Соллон воровал, так у него дом был и кони. И пил, ел, куражился. А ты воровал и жил в хибаре. И из живности у тебя только мерин скорбный. Значит, деньгу где-то прячешь. А сейчас ты стоишь и думаешь: коннетабль то дурак, детишек выпустит, а они деньгу, что я своровал и перепрячут. Не перепрячут, не надейся, не выпущу никого, пока деньгу не отдашь. Все в подвале будете сидеть.
— А ежели нет тех денег? — Не сдавался староста.
— Сгниете в подвале, — закончил Волков и приказал стражнику: — На место его.
— Не по-божески так, — орал староста, звеня цепями, когда его тащил стражник. — Дети-то за что страдают?
— За деньгу твою страдают, — крикнул вслед ему солдат и пришпорил коня.
И прямо в воротах столкнулся с верховым мальчишкой. Мальчишка сидел на лошади без седла и был бос, закричал звонко:
— Господин, господин! У нас в Малой Рютте конокрады коней увели!
— И много увели? — Спросил солдат.
— Двух. Мужики за вилы побрались, ловят, а конокрады злобные, с кинжалами.
— Ну, поехали, посмотрим.
Конокрадов ловили почти весь день. Коней нашли почти сразу, а воры стали прятаться в болотах и орешниках. Найти их не получалось, пришлось послать человека за Клаусом и собаками. Клаус привел свору, и дело сразу сдвинулось. Волков с недобрым удивлением наблюдал, как местные мужики суетились, устали не знали, искали конокрадов с упоением, лезли в болота, входили в злобный раж. Вроде, тихие и забитые, а тут вдруг разозлились. Землю рыли, искали воров, забыли про покой. Пока солдат объезжал болото, собаки нашли одного конокрада. Тот, с дуру, решил защищаться, ножичком помахать, так мужики его вилами искололи насмерть, моста живого не оставили. Другой, видя судьбу своего товарища, благоразумно решил, что сдаться сержанту будет лучше. Волков приехал, когда стражники уже крутили ему руки. Был он черняв, крепок, в драной одежде, но в сапогах, а мужичье сапог не носило.
— Дезертир? — Спросил солдат, но и так знал.
— Да, господин, жалование полгода не платили, вся рота разбежалась.
На лбу багровело старое, уродливое клеймо.
— А клеймо за что?
— По молодости бес попутал, воровал.
— Сержант.
— Да, господин.
— Ты знаешь, что с ним делать?
— Знать-то знаю, но мне приказ нужен.
— Приказ тебе нужен, — Волков вздохнул, — ну, что ж, приказываю тебе его повесить.
— Да, господи. — Сержант кивнул.
— Господин, — завыл дезертир, — господин, прошу вас, не надо. Умоляю!
— Хватит скулить, — сухо ответил солдат.
— Здесь вешать? — Спросил сержант.