— Зачем? — Удивился управляющий. — Они вас и так боготворят, вас все любят.
Он не знал, что солдат, возможно, скоро станет не только рыцарем, но и господином Малой Рютте. Если, кончено, барон отдаст Ядвигу за солдата. И Волков хотел, чтобы мужики со всей округи, особенно свободные, знали о нем, как о щедром и добром господине. Все это солдат не стал объяснять управляющему, а просто произнес:
— Парка коров на жаркое, пять свиней, два десятка куриц, пуд сыра и пуд колбасы, пять бочек пива и браги, детям пряники, незамужним девкам ленты. Подготовьте все это к следующему воскресенью.
— Господин коннетабль, фестиваль талеров на пять получается, — чуть замялся управляющий. Сейчас в казне нет денег. Я мужикам за рубку леса дал, кузнецу за скобянку, все деньги на новый трактир идут.
— Вы, что, не слышали? Я же сказал, за мой счет.
Агнес стала много спать. После того, как она заглядывала в шар, девочка шла в людскую, и, не поев, ложилась спать. Спала долго, могла лечь днём и встать только утром. И ни клопы, ни блохи, что докучали другим, её не беспокоили. Волков велел её не трогать. А дворовые не могли понять, зачем коннетаблю эта косоглазая замарашка, ведь работать, она не работала, да и для постельных утех вряд ли годилась. Уж больно неказиста и костлява была.
Посыпаясь, Агнес долго молилась, потом ела — много и жадно, всё, что не дадут, иногда тихо разговаривала с коннетаблем, который задавал ей только один вопрос: как найти вурдалака?
— Ведьма звала его господином, — говорила Агнес.
— Ты мне это уже говорила. А где она сама, знаешь?
— Нет, знаю, что далеко. Не вижу её и не слышу.
— Ушла, значит, — задумчиво произнес солдат, — может, и господин её ушел?
— Может, — девочка пожала плечами.
Волков видел, что почему-то девочка не любит рассказывать о том, что видела в шаре. Каждое слово приходилось тянуть из неё клещами. Наверное, потому что, девочка стеснялась, по этому, он и не позволял ни кому присутствовать при этих разговорах, кроме монаха. А монах сидел рядом и слушал. Он всегда молчал, когда коннетабль говорил с Агнес. А на этот раз он произнес:
— Значит, мы больше ни кого не знаем, кто мог бы знать, где прячется вурдалак?
— Я не знаю, — сказала Агнес, — шар не показывает.
— А как же вы узнали про ведьму, до того, как к нам попал шар, — продолжал спрашивать монах.
— Сыч видел, как её сынок принес письмо трактирщику, а трактирщик написал письмо в замок. Видимо, к молодой госпоже.
— А шар не говорит о госпоже Хедвиге ничего? — Не отставал брат Ипполит.
— Говорит, — недовольно ответила Агнес. — Говорит, что наш коннетабль мечтает о её заднице.