В подвале была странная дверь, ведущая в какой-то туннель. Из-за неё периодически доносились глухие звуки ударов и треск ломающегося дерева. Затем оттуда раздался чудовищный грохот, от которого закачались лампочки. Бойцы на миг остановились, но продолжили свою тренировку, Шут проснулся и ошалевшими глазами начал озираться по сторонам. «Где я? Кто вы такие все?» — испуганно забормотал он. Сердце Валета забилось чаще. Неужели? Он начал подходить ближе, сжимая кулаки, но остановился, как будто натолкнувшись на бетонную стену. За неумелой попыткой изобразить страх прятался взгляд убийцы, колючий как терновник. Шут заметил следы угасающей надежды в глазах Валета и начал тихонько ржать. Постепенно противное хихиканье переросло в не менее противный гомерический хохот, сопровождаемый брызгами слюны и давлением соплями. Валет бросил ему ключ от замочка на цепи и снова встал возле колонны.
После очередной неудачной атаки, боец в красном колпаке взревел и отбросил свой топор в угол, кулак, покрытый татуировкой в виде перчатки, ударил в ржавый железный шкаф. Из двери в коридор вышел огромный тёмно-розовый канцероид. На хитиновой броне, покрывающей, как и у всех ракообразных, всё тело, переливался тусклый рисунок коричневых разводов. Он прикрыл дверь одной из своих дополнительных рук, пара которых росла чуть ниже основных. Изменённая при ускоренной эволюции генетика сделала это существо прямоходящим, присущий его виду хвостовой отдел был очень коротким, число конечностей сократилось до четырёх рук и пары ног. Покрытая панцирем голова без шеи, казалось, не имела глаз. Очень тяжело было рассмотреть пару чёрных шариков где-то у спины. На правой руке не было пальцев, она заканчивалась огромной вытянутой клешнёй. Подвижный верхний палец занимал лишь четверть её длины. В тишине, которой сменилась эта какофония лязга и грохота, гулко отдавались тяжёлые шаги мутанта. Он подошел к замершему в тёмном углу роботу БАС-31 и постучал клешнёй по головной его части, декорированной в виде крокодильей головы. Зал огласил гул металла. Выключенный механизм стоял, практически оседая на пол, железные львиные лапы болтались на вытянувшихся пневмотрубках.
— Не трогай его, Крэ. Там хрупкие контакты, — предупредил один из Палачей, снимая свой красный колпак. Канцероид послушно отошёл. Как и многие мутанты-членистоногие, будь то ракообразные или насекомые, он был со странностями. Он не считал нужным иметь имя и прекрасно обходился без него раньше. Но Палачам с ним как-то нужно было общаться. Его хотели назвать Альфеус, в честь биологического вида, к которому он принадлежал. Он пообещал отломать челюсть тому, кто так его назовёт. Сочетание звуков «Крэ», сокращённое «креветка», ему почему-то больше пришлось по душе.