За то, летом в нашем распоряжении с утра до позднего вечера был пляж на Комсомольском озере. Туда выбирались шумными компаниями, там встречали друзей, там «клеили» девушек, там был свой мир, где до одури, на вылет, гоняли в футбол, эдакий эквивалент сегодняшнего мини-футбола, который тогда попросту назывался «костянкой», поскольку, писаных правил не существовало. Команды, или «пульки», составлялись тут же, играли до трех голов, воротами служили опрокинутые садовые скамейки, можно было толкаться, пинаться, короче,– играть в «кость». Мелькали там иногда и мэтры из «Динамо», которые не гнушались потолкаться с непрофессионалами, но были и свои звезды, которые именно в этом пляжном виде спорта достигали вершин фантастических.
Там, на пляже у Комсомольского озера, заводились и мимолетные летние романы, но, иногда, завязывались узелки попрочнее. Во всяком случае, двое моих одноклассников именно там познакомились со своими будущими женами. Там можно было встретить очаровательную нашу университетскую преподавательницу с мужем, пригнать к ним лодку, покатать на «острова» и все это было совершенно естественно и мило. Может, просто молоды были!
Были в Минске и девушки совершенно недоступные. Они появлялись изредка, как феи, как видения. На них можно было только смотреть с немым обожанием, что многие из нас и делали. Помню, одно такое видение шло по проспекту зимой, в немыслимой белой шубке и белой шапочке. Шло, не замечая никого вокруг. Только шепот стоял: «Генеральская дочка… Чемпионка по гимнастике… Манекенщица…». Видение прошло и исчезло, словно растворилось в падающем, медленном снегу. Растворилось на много-много лет, что бы однажды встретиться на ступеньках киностудии и неожиданно стать моей женой.
Другая недоступная девушка ко времени нашего знакомства была замужем за моим хорошим приятелем. У нее были необыкновенные зеленые глаза, изумительная, спортивная фигура и низкий голос, в котором хотелось просто раствориться. Вся наша компания, ее оберегала, она была, как талисман. Что бывало с теми, кому, не дай Бог, случалось ее обидеть, видел сам. Мало ему не показалось. Их в Минске было трое – старший брат Марк и младшие близнецы – Лиля и Борис. Когда уходил в армию и был уже пострижен наголо, упросил Витю Генкина, зайти попрощаться. Лиля встретила нас после душа. На ресницах еще висели капельки воды (такие у нее были ресницы). Она рассмеялась, чмокнула меня в щеку. Эти капельки воды на ресницах, помню всю жизнь.
И еще вот о чём хочу рассказать…
Однажды утром я стоял у окна моей квартиры, которое выходит на «слепой» закуток Молочного переулка, курил, размышлял о чём-то. По улице шла совсем молоденькая девушка, было ей на первый взгляд, лет семнадцать. Шла она с парнем, взяв его за руку. Он что-то рассказывал. Она слушала, слегка опустив головку. Потом подняла глаза…