Отличный повод вломиться, можно сказать, по — среди ночи — навел пальцем верховный канцлер в сторону окна, за которым стояла темень, — и пустить в известность канцлера, который ничего не смыслит в кораблестроении — он повернул к стражнику ладони, демонстрируя гладкую кожу. — Извольте, я не плотник, не бортник, и не работаю в верфи, вы немного ошиблись.
Офицер оскорбленно застыл.
Видимо, не привык получать такой отпор. «Оно и видно» — понял верховный канцлер. Совсем обнаглели, от народа в отношении стражников к нему канцлер читал тысячи жалоб. Тысячи только за месяц!
То они ограбят повозку, а затем все спишут на взбунтовавшихся рабов, которые сидят в клетках. То устроят разгром в очередной таверне в состоянии опьянения. Один раз канцлер спросил: «Скажите мне милые мои, как — же по-вашему сбежали рабы в ЭТОТ РАЗ?» — сделав акцент на слове ЭТОТ, спросил канцлер. На что получил невнятный ответ. После чего добавил: «Вы думаете я так стар и туп, будто поверю, что металлическую цепь и железные путы можно разгрызть зубами? Нет, я, конечно, понимаю немного законы физики, и согласен: при холоде метал становится более хрупким. Но вы хоть раз пробовали его хотя бы лизнуть, скажем зимой?»
После этих слов стража перестала жаловаться ему в ответ на жалобы людей. А как приходилось рабам канцлер и понятия не имел. Изредка читал в местной бумажонке, названной газетой, что сбежал тот или иной «номер».
Он родился на переломном моменте этого мира, когда бушевала революция, и его научили, что порядок, даже жестокий, лучше царившего сейчас на окраинах хаоса.
— Извините — прервал воспоминания канцлера офицер. — Я замерз, не могли бы вы предоставить мне плед? — умоляюще поглядел на него стражник, и сердце канцлера дрогнуло. Он махнул Анито рукой, тот провел его к камину и запалил огонь, дав солдату в руки чашку горячего чая и найденное в подвале одеяло. Мундир подвесили сушиться на перекладину над камином. Стражник незамедлительно засопел, подергивая пальцами обжигающую посудину, пока не прихватил ее через простынь.
— Как там на фронте? Без перемен?
— Граница чиста. От передовой до передовой имперский марш.
— Так чего же тебя сюда заслали? На отшиб?
— Жена не переносит жару.
— Повезло с супругой. Не запилит до смерти, живя в этой дыре.
— А вы? Как опустились до Цепей?
— Перевод по службе, временный. Потом — Темплстер — ответил Анито, обслуживая камин. Канцлер приоткрыл занавеску:
— Еще один страждущий. Выслушаем его? — предложил верховный канцлер. Пускай зайдет. Не хватало бутылок с живым огнем.