— Остров Цепей.
— Почему цепей? Там, как и у нас: громадные механизмы, закрывающие взгляд, только вместо плоских дисков и стержней, цепи?
— Рабство…
Рабство? Мальчик не слышал об этом явлении. Но Альфредо не был настроен отвечать.
Они прошли по шаткому мосту между расщелиной молча, затем перепрыгнули на соседнюю крышу, и сели на металлические стулья.
— Послушай меня до конца — это важно, — сказал Альф, заметив настроение Неизвестного, — Вернувшиеся с Рокмейнсейла первым делом согнали всех под дулом невиданного ранее оружия — паровые револьверы, стреляющие пулями с сердечником льдистого камнелиста. Такая пуля сулила мучительную смерть, стоило ей поцарапать кожу. Кровь вступала в реакцию с камнелистом и испарялась.
Альфредо вспотел, и перевел дух. Перебирание воспоминаний давалось ему с трудом.
— Они сгоняли людей строить дамбы, а затем — снова иридиумовые башни, которые качали его вместе с нефтью. Эти два вещества абсолютно не конфликтовали и перевозились в одном контейнере.
Плюс иридиума в том, что он одинаково быстро плавит пластмассу и металл. Почему — то скорость плавления не зависит от плотности, состава элемента, а лишь от толщины.
Во всех этих механических лифтах, шляющихся круглые сутки вверх и вниз живут аристократы, и приверженцы императора.
Ты сам видел с каким лицом они глядят на тех, кто находится внизу.
Мы решили организовать сопротивление, назвались парящими кинжалами, и создали братство, а себя именовали — Исорийцами, в честь предков, выживающих копьем и голой кожей.
Благодаря изобретению профессора Лебедева, мы получили невидимость, и. Забыли предков.
Лебедев создал первый плащ из полупроводникового волокна, собирающего пучки света, и назвал его Плащом тайн.
На короткое время Плащ преломлял солнечные лучи и при свете дня мы были невидимыми. Но стоило первому лучу зайти за горизонт — эффект пропадал.
Мы сильно разозлили императора, и победа уже, казалось, была в руках, но тут многие исорийцы захотели жить как наши враги — дворяне и аристократы. Жена предала меня, и я… Похоронил ее.
Альфредо так и застыл, сказав лишнее. Брови его поползли ко лбу, он сглотнул как от испуга воззирая на мальчика и переменил тон.
— На заседании братства я единственный, кто выступил против.
Остальные согласились, и на следующий день орден решающим голосом заключил пакт перемирия и сотрудничества с империей.
— Ваш орден? — уточнил мальчик.
Альфредо не спроста опустил это слово.
— Да, орден… — сказал он невнятно и подлил в жестянку чаю из придорожной травы.
Мальчик ощущал неосязаемую нить, думая о которой он расшевеливал собеседника на эмоции, но еще не понимал, как оно действует.