нисходящих нервных путей и проистекающего от этого тотального паралича всех скелетных мышц, то тело твари в таком состоянии могло прожить много часов, а то и дней.
– Прекрасная работа, – похвалил я, присаживаясь перед лежащим на боку трофеем и раскатывая специальную укладку с хирургическими инструментами: времена, когда я делал всё одним ножом, остались в прошлом. Что ж, для того и нужны знания, чтобы ими активно пользоваться. — В этот раз — никаких проблем с подвесом оружия?
Волкоухая скривилась, словно откусила кусок лимона: рука у неё с моей активной помощью зажила за два дня. А вот со сломанными рёбрами такой фокус не прошёл: даже с магией они срастались целую неделю, причиняя химере ужасно раздражающий дискомфорт. Причём сломала их моя напарница себе сама, на скорости зацепив торчащей из-за плеча рукоятью меча выступающую часть древесного ствола и таким образом досрочно закончив и второй охотничий рейд.
Звериные инстинкты (то самое “естество”, про которое говорила Юмми) прекрасно помогли моей напарнице рассчитать рывок за добычей сквозь заросли, но не смогли учесть “лишние” выступы на теле снаряжённой химеры. В итоге толстый двойной и прошитый кожаный ремень перевязи лопнул от запредельной нагрузки, но перед этим смял рёбра волкодевушке и начисто выбил воздух из лёгких. Даже в таком состоянии она убила-таки монстра, переродившегося из кого-то вроде ондатры… и сама рухнула рядом, пытаясь вздохнуть.
Кроме собственно лечения я озаботился заменой слишком, как оказалось, мягкой защиты на гораздо более жёсткую композитную полукирасу, один из слоёв которой был цельностальной. Броня, кстати, прекрасно гармонировала с такими же наручами и наплечниками, на покупку которых ушла большая часть заработка от самого первого рейда с Таней. У того же бронного мастера я сразу же заказал и шлем, так сказать, не дожидаясь – только вот сделать его пока не успели. Слишком редко в Эрсте занимались изготовлением спецпредметов под живое оружие…
Пока я предавался воспоминаниями, руки сами делали необходимое — напрягаться после сотен операций уже не приходилось. Даже простые воздействия Жизнью получались у меня теперь словно сами собой: как бы не давила на меня в психологическом плане работа в НПО, полезной она оказалась не только в плане зарплаты. Остановить капиллярное кровотечение на месте иссечения, свернув кровь в сотнях микроскопических сосудов одновременно и заставив сжаться более крупные? Легко. Выделить нужный орган и заставить его клетки с максимально доступной скоростью набирать глюкозу и остатки кислорода из пока ещё нормальной циркулирующей крови -- а потом, наоборот, снизить обмен многократно, “заснуть”? Типовая операция. А теперь опять можно браться за зажимы и скальпель, точечными вливаниями Стихии заставляя ставшие у тварей сверхпрочными соединительно-тканные капсулы вокруг органов расслаиваться в нужных местах.