», Йорк, 1815 г. Это была маленькая книжка в 55 страниц, «предназначенная для того, чтобы логически обосновать целесообразность инструкций… для архитекторов». «Новое и расширенное издание» появилось в крупноформатном сборнике победителей конкурса господ Уотсона и Притчетта «
Планы, фасады, сечения и описание приюта для неимущих умалишенных, недавно возведенного в Уэйкфилде для Уэст-Райдинга в Йорке», Йорк, 1819 г.
Спустя тринадцать лет к Тьюку снова официально обратились за консультацией по новым приютам, на сей раз не только в Англии и Америке, но также и в Европе. В мае 1828 года он записал в своем дневнике: «Досуг мой значительно занят делами приюта, беседами с людьми, связанными со строительством в Миддлсексе, Женеве и Петербурге». Из Женевы его содействием заручились благодаря сыну д-ра де ла Рива, посетившего Ретрит в 1798 году и написавшему блестящий отчет о нем в «Британской библиотеке». Запрос из Санкт-Петербурга вне всякого сомнения пришел от российского императора через сэра Александера Кричтона, который в 1816 году вместе с великим князем Николаем посетил Ретрит, и тогда Тьюк преподнес им экземпляры обеих своих книг, тем самым надеясь, что это сделает визит «полезным для несчастных безумцев великой империи Российской».
Графство Миддлсекс вознамерилось построить приют «согласно закону Уинна» на основании «Доклада специального парламентского комитета о неимущих душевнобольных в графстве Миддлсекс и о приютах для умалишенных» 1828 года, и подобно Уэст-Райдингу объявило публичный конкурс. Уильям Алдерсон, архитектор Дома собраний Друзей в Стоук-Ньюингтоне, показал свои чертежи Сэмюэлю Тьюку, который привнес многочисленные предложения, что позволило архитектору подготовить «совершенно свежий проект», который и удостоился победы. Этот приют открылся в Ханвелле в 1831 году, главным врачом там стал Эллис (поручителем на сумму 1000 фунтов стал Хиггинс). Именно этот приют стал ареной великих реформ Конолли, начиная с 1839 года.
Вернемся к Уэйкфилдскому приюту. В своем предисловии к «Практическим советам» Тьюк обратил внимание на стимулирующий эффект, который оказывают на конструкцию зданий новые достижения в области медицины, и на то, как сами здания способствовали улучшению ухода за больными:
Общественность весьма обязана инспектирующим магистратам будущего Уэйкфилдского приюта за внимание, за привлечение к конкурсу широкого круга участников и за те щедрые награды, что были предложены за три проекта, которые получат наибольшее одобрение. Талант, выказанный в многочисленных проектах, кои воспоследовали от архитекторов из всевозможных частей королевства [было представлено сорок проектов], и практическая направленность на реальные потребности приютов, убедительно представленная в нескольких проектах, говорит о готовности лиц этой профессии поддерживать просвещенные взгляды нашего времени на лечение душевнобольных… В нескольких самых крупных заведениях отказались от цепей, по которым, думается, опознавали сумасшедшего и преступника; и буйно помешанные, которых в течение многих лет заковывали в кандалы, внезапно оказались в системе управления более мягкой и бдительной, которая является также щадящей и безопасной. Но несмотря на то, что многое уже сделано — многое еще предстоит совершить… В то время, когда строится так много приютов, кажется, что те, чье чувство долга или душевная склонность заставляют их заботиться о нуждах безумных людей и изучать недостатки старых построек, именно они должны привлечь к ним всеобщее внимание.