- Ну, как у тебя дела с грамматикой? - спросил я, и это у меня получилось так похоже на Анну Аркадьевну, что Вера в восторге запрыгала по комнате, а Владик выскочил хохотать в коридор.
Лодкин ответил, что вчера был в школе и писал тренировочный диктант.
- А как ты думаешь: ты сделал в нём ошибки? - спросил я. Такой вопрос вполне могла задать Анна Аркадьевна.
- Наверно, сделал, - ответил Лодкин печально. - Боюсь, что сделал, Анна Аркадьевна.
Как дальше продолжать разговор, я просто не знал. Мне не приходило на ум ничего подходящего, но так как молчать было нельзя, я задал Лёшке вопрос, которого Анна Аркадьевна, конечно, не задала бы.
- А скажи мне, Лодкин, как ты думаешь: каких ошибок в диктанте ты совершил больше - грубых или негрубых?
Должно быть, моя дурацкая>1 фраза озадачила Лёшку, потому что он некоторое время тяжело дышал в трубку. Наконец он ответил:
- По-моему, у меня больше негрубых ошибок… Мне кажется…
Мне стало жаль Лёшку, захотелось подбодрить его, и я сказал:
- Я уверена, что ты выдержишь переэкзаменовку как следует. Совершенно не сомневаюсь. Уделяй только побольше внимания правилам. Заглядывай почаще в орфографический словарь. И всё будет хорошо, вот увидишь. Ты вполне можешь написать на четвёрку, Лодкин. Я желаю тебе успеха, и я в этом уверена.
Не знаю, была ли в эту минуту уверена в Лёшке Анна Аркадьевна там, в Кисловодске, но, по-моему, и она, если б услышала, до чего Лёшка печальный, решила бы его подбодрить.
- Спасибо, Анна Аркадьевна, - сказал Лёшка. Я никогда не замечал, чтобы у него был такой взволнованный голос. - Теперь я… Мне ребята тоже говорили, что я моту выдержать, только я… А раз вы говорите, то, значит… я, наверно, правда выдержу!… Большое вам спасибо!… Вообще…
- За что же, Лёша? - смутился я, едва не забыв, что изображаю Анну Аркадьевну.
- За то, Анна Аркадьевна, что позвонили… Я очень… Анна Аркадьевна! Вот что я опросить хочу, - вдруг вспомнил он, - вводные слова в предложении всегда запятыми выделяются? Я в диктанте выделил.
Этот совсем неожиданный вопрос меня затруднил. За лето я позабыл некоторые синтаксические правила. Я никак не думал, что сейчас, в каникулы, они мне понадобятся.
- Видишь ли, Лодкин, - промямлил я с сомнением, какого у педагога быть не должно, - всё зависит от случая, понимаешь ли… Правила без исключений бывают редко, так что…
Тут, к счастью, Вера заметила, какой у меня стал нерешительный тон, и затараторила в трубку:
- Ваше время истекло! Заканчивайте разговор! Истекло ваше время! Разъединяю!…
Когда я положил трубку на рычаг телефона, Вера и Владик захлопали в ладоши. Но я был не очень доволен собой. Мне и раньше приходилось подражать голосам других людей. Например, в школе во время перемены я «показывал» иногда ребятам нашего учителя физкультуры или чертёжника. Но тогда это были просто шутки, и мне нравилось, что все ребята смеются. А сейчас получилась путаница.