Ники снова замялась:
– Это верно. Наши записи говорят, что она подписала договор с компанией «Крикон корпорейшн» в Лос-Анджелесе. Но…
Джо закрыл глаза, чувствуя полное опустошение. Последнюю соломинку надежды, какой бы слабой и невероятной она ни была, выдернули у него из рук.
В «Крикон корпорейшн» хранилось тело его отца. Все тела там оттаяли и разложились.
Джо положил трубку. Мысли вспыхивали и гасли, но одна по-прежнему сжигала его душу.
Умрет через 24 часа.
Было половина шестого.
Умрет через 24 часа.
Полдесятого в Лос-Анджелесе.
Умрет через 24 часа.
«Лос-Анджелес».
Имя города возвращалось снова и снова, будто ноющая боль. С этим словом являлось и видение. Ужасное зрелище полуразложившегося тела его отца. Самодовольное лицо человека в морге графства Лос-Анджелес, следователя.
«Говард Барр».
Он вспомнил имя этого человека. И удивился, почему вдруг подумал о нем. Почему вдруг вспомнилась его приятная внешность, загар, волосы, чуть редеющие спереди и длинноватые сзади, холеная козлиная бородка, блестящие мокасины, фырканье по поводу крионики. Пижон.
И вид тела отца, когда Говард Барр вытащил металлический поддон из ячейки холодильника морга.
При этом воспоминании Джо резко выпрямился и сжал кулаки. Еще одна соломинка. Еще одна паршивая хилая соломинка, но он теперь готов был схватиться за что угодно. Он поднял трубку и позвонил в международную справочную. Телефонистка дала ему код и номер.
Ответил коммутатор, и Джо пришлось подождать. Минуту спустя он услышал голос заместителя суперинтендента морга графства Лос-Анджелес:
– Барр слушает вас.
Джо представился и напомнил, при каких обстоятельствах они встречались.
– Да-да! Я помню, профессор Мессенджер! – сказал он с наигранной теплотой. – Как поживаете?
– Отлично, – ответил Джо.
– Это замечательно, – сказал Барр, простирая свою учтивость еще далее. – Так чем я могу вам помочь?
– Когда я приходил к вам, у вас был список всех… э… покойников, забранных вами из «Крикон корпорейшн», так?
– Именно так.
– А этот список, случайно, не сохранился?
Барр, казалось, обиделся.
– Профессор Мессенджер, в нашем отделе ничего не делается «случайно». Через наш офис проходит восемнадцать тысяч смертей в год, и у меня есть записи начиная с первых лет этого века с данными на всех и на каждого из умерших, в том числе и о том, где покоятся их останки. Хранить эти записи требует от меня федеральный закон Соединенных Штатов.
– Так не могли бы вы мне помочь? Мне хотелось бы знать, не было ли среди тех останков, которые доставили вам из «Крикона», тела некой Сьюзен Роуч?