Рыжего всё устраивает.
Сложно сказать точно, когда они познакомились: Ли однажды просто появился в жизни Рыжего, начистил ему рожу, пересчитал его острые кости в Клетке, и с тех пор они стали… тем, кем стали. Ли — здоровой дурой, рядом с которой даже крупный мужик кажется мелковатым, а Рыжий — местной шпаной, босяком, хулиганом. Мудилой, по классике жанра воспитанным без отца. С такими, как Рыжий, прохожие обычно не сталкиваются взглядом. На всякий случай. Они, на всякий случай, вообще глаз не поднимают.
Блин, да он знает только одного придурка, который может таращиться на него, пока болты не повылазят, но…
Нет.
Нахер. Думать об этом он не будет. В задницу.
— Ты меня слышишь, не?
Рыжий слегка вздрагивает и поднимает голову. Отталкивается руками от крепких деревянных перил. Отвечает:
— Да.
Ли смотрит прямо на него, уткнувшись локтями в разведённые колени. Когда он сидит вот так, беседка из просторной превращается в крошечную, почти игрушечную — особенно когда опускается вечер и наверху появляются первые прозрачные звезды.
— Ну так и что думаешь?
Рыжий судорожно заставляет себя вернуться к тому, о чём они говорили пару минут назад. До того, как он выпал из действительности и погрузился в болото собственных мыслей. Вязких и невнятных, как бумага, на которую капнули вареньем.
Бой. Бой не у Чжо. Бой не у Чжо с выгодным предложением и непроверенным организатором. Идея — фиговее не придумаешь.
— Думаю, что нехер тебе в это ввязываться, — говорит Рыжий.
Ли шумно вздыхает, отворачивает голову. Крутит в пальцах отломанное от пивной банки ушко. Говорит глухо:
— Хреново, что ты так думаешь.
— Мы не знаем, что за перец этот Толстяк. — Рыжий опирается плечом о балку, скрещивает руки на груди. — Не решай ничё, пока не подумаешь по-нормальному. Нужно порасспрашивать у парней.
— Я ещё ничего и не решил. Просто. Деньги нужны.
Ли всегда нужны деньги — у них дом разваливается по частям.
Пока отец Ли был жив, он любил помахать молотком. Только благодаря этому у них на заднем дворе до сих пор стоит крепкая беседка, веревочные качели (давно забытые), заброшенные на низкую древесную ветку, и старая расшатанная лестница упирается верхней планкой в полуразваленный домик на дереве, на хер никому не нужный уже много лет. Рыжий уверен: скоро развалится и беседка. Потому что отчим Ли не любил махать молотком — только ужираться алкоголем, распускать руки и смотреть телевизионные шоу по выходным.
— Порасспрашиваю. — Ли хмурится. — У тебя всё нормально?
— Да.
Всё прекрасно.
— Рыжий, — зовет Ли. Его голос неспокоен. — У тебя всё нормально?