По замыслам Невского, тайные дружины его должны были только начать восстание против татар, а там поднялся бы и весь народ.
Было несколько таких гнездовий: на озёрах Онежском, Белом, Кубенском и Лаче; на реках Мологе, Онеге, на Сити, Сухоне, на Двине и на реке Юг.
В городе Великий Устюг у Александра было нечто вроде потаённого воеводства. Не зря сажал по северным рекам тайные свои дружины Александр: реки-то были главными дорогами древней Руси! Князь рассчитывал, что когда ударит набат восстания по городам и сёлам Владимирщи-ны, то по этим рекам легче всего, быстрее всего его отряды спустятся к Суздалю и Владимиру и подымут народ.
А ещё больше силы скопил он в Новгороде, вне досягаемости Орды.
Русский народ клокотал! И это клокотание народного гнева чуял своим сердцем Александр…
Глава вторая
- Да, Настасьин, пора, друг, пора! Время пришло ударить на ханов! - говорил Невский своему юному спутнику, слегка натягивая поводья и переводя коня на шаг. То же сделал и его спутник.
Лесная тропа становилась всё теснее и теснее, так что стремя одного из всадников время от времени позвякивало о стремя другого.
Прежнего Гриньку Настасьина было бы трудно узнать сейчас тому, кто видывал его мальчонкой на мосту через Клязьму. До чего возмужал и похорошел парень! Это был статный, красивый юноша. Нежный пушок первоусья оттенял его уста, гордые и мужественные. Только вот румянец на крепких яблоках щёк был уж очень прозрачноалый, больше девичий…
Они поехали рядом, конь о конь. Юноша с трепетом сердца слушал князя. Уж давно не бывал Ярославич столь радостен, светел, давно не наслаждался Настасьин высоким полётом его прозорливого ума, исполненного отваги!
- Да, Настасьин! - говорил Александр. - Наконец-то и у них в Орде началось то же самое, что и нас погубило: брат брату ножик между рёбер сажает! Сколько лет, бываючи у Батыя и у этого гнуса, у Берке, я жадно - ох, как жадно! - всматривался: где бы ту расщелину отыскать, в которую бы хороший лом заложить, дабы этим ломом расшатать, развалить скорей державное их строение, кочевое их, дикое царство! И вот он пришёл, этот час! Скоро, на днях, хан Берке двинет все полки свои на братца своего, на Хулагу. А тот уже послов мне засылал: помощи просит на волжского братца. Что ж, помогу. Не умедлю. Пускай не сомневается!… - И Александр Ярославич многозначительно засмеялся. - Татарином татарина бить! - добавил он.
От Настасьина не было у него тайн.
Рассмеялся и Григорий. Грудь его задышала глубоко, он гордо расправил плечи.
- Но только и свою, русскую руку дай же мне приложить, государь! - полушутливо взмолился он к Ярославичу. - Ещё на того, на Чагана, рука у меня горела!