Из часовни я вышла с полной уверенностью, что аббат знает, чем я буду заниматься в выходные, и специально ко мне обращал свою проповедь.
Когда я приплелась после мессы в комнату, у меня в желудке словно акробаты кувыркались. Из окна я наблюдала, как яркие дорогие автомобили прибывают на подъездную дорожку и снова отправляются в путь: родители забирали своих крошек, а из окон с завистью смотрели на них бедолаги, остававшиеся на выходные в школе. Те, у кого родители жили в других странах (таких было множество), служили в армии (тоже немало) и отпрыски иноземных королей (два-три). Я оказалась в числе счастливчиков, мне выпали великолепные выходные, и дело оставалось только одно: уложить вещи. Я уже было упаковалась, когда собиралась к тете Карен, но с тех пор разобрала свой чемодан, понимая, что наряды, предназначенные для Лидса, в Лонгкроссе не проканают. Вообще-то я понятия не имела, какая одежда приемлема в Лонгкроссе. Но помощь не заставила себя ждать.
Глава 5
Когда я поднялась по лестнице на свой этаж Лайтфута, меня уже дожидалась, сидя на подоконнике, Эсме Доусон.
Разделенные свинцовыми полосами ромбы окна отбрасывали пересекающиеся тени – Эсме как будто оказалась внутри сети. Она сидела в изящной позе и глядела в окно, словно позировала для фотосессии модного журнала. Наверняка специально так устроилась, чтобы я застала ее именно в таком виде.
Она изящно выпрямилась, когда я подошла к двери.
– Привет, – сказала она. – Формально мы друг другу не представлены. Я Эсме.
– Грир, – настороженно ответила я.
Она пожала мне руку – честное слово. На пальце сверкнула золотая печатка, в точности как у Генри.
– Как жизнь? – спросила она.
Никогда, буквально никогда в жизни мне такого вопроса не задавали. Знаю, так приветствуют друг друга персонажи в старых комических сериалах, но в реальной жизни слышать не доводилось. Я подумала: значит, так принято у Средневековцев. И как же отвечать на этот вопрос? В голове пронеслось несколько вариантов ответа. «По правде говоря, Эсме, пока толком не пойму. До сих пор ты и две другие сирены высмеивали меня, изображали провинциалкой из „Улицы коронации“[5], а теперь вдруг ты милая-мягкая, словно свежий пирожок…» Но конечно же ничего подобного я вслух не произнесла. Я была счастлива, что со мной вообще заговорили.
– Спасибо, хорошо.
– Собралась на выходные?
– Ой, совсем никак.
Она улыбнулась, в точности продемонстрировав разворот с рекламой зубной пасты в «Кантри лайф».
– Генри попросил меня помочь тебе собраться, а заодно ответить на вопросы, если они у тебя будут.