– На глазах у своей тетеньки, на людях и при султане Ферие ведет себя наилучшем образом. Но в одиночестве…. Бедные служанки, которые обязаны помогать султанше принимать ванну и ложиться спать. Ты, наверно, спросишь у меня, почему так? Да потому, что в хамаме наша госпожа наиболее лучшим образом может высказать все, что накопилось у нее в душе. Плески воды, ругательства, звон самоцветов, лай собачки… Все это невыносимо слушать! – засмеялась Хатун.
Но Арабелле было не до смеха. Она отлично знала, что устраивают дерзкие госпожи для своего развлечения. Молодая женщина с огромной горечью вновь вспомнила про Анну Австрийскую. Ее смех до сих пор эхом стоял в ушах дочери герцога. Ведь не зря старые леди всегда говорили, что на фоне зеленоглазой кошки меркнут все светлые птички. Девушка так тщательно скрывала свое нежелание служить султанше, что сама стала понемногу верить в свою удачу. Ведь какая одалиска не хочет переступить порог султанской резиденции? Да и от покоев госпожи было не далеко и до кровати повелителя. Но дочь герцога, привыкшая получать все то, что сама пожелает, не привыкла подчиняться женщине. Тем более Ферие Султан была чересчур заносчивой и гордой.
– Ну, пойдем. Я отведу тебя в резиденцию валиде-султан. Это такое поместье, которое связано с нижнем гаремом длинной, винтовой лестницей, с верхним – золотыми воротами, а с замком султана и мужской половиной – мраморной галереей. В том мини-дворце живет мать султана, кадины[27] владыки и все законные дамы султанской крови. Раз в месяц валиде-султан с Ихтидаль Султан и Фарие Султан посещают верхний гарем, принимают жалобы женщин господина, раздают золотые монеты и такни для пошива новых платьев.
– А, как же султан? Он не навещает своих сладострастных пленниц? – в голосе новой служанки Ферие послышалось презрение и насмешка.
– Как он может не навещать их? Поздно вечером он всегда переступает порог гаремного зала гедиклис.
– И, разумеется, ищет себе подругу на ночь, – грустно проговорила Арабелла, слишком хорошо зная, что мужчина, будь он султаном или королем, всегда пользуется возможностью уложить в свою похолодевшую постель жаркую женщину, желавшую своими дерзкими взглядами и прикосновениями разжечь настоящий огонь страсти. Но одно дело – страсть, и совсем другое – любовь. Хотя, почти все жительницы «золотой клетки» отчетливо знали, что любовь не подвластна вызвать истинную привязанность. Ведь они были уверенны только в том, что любовью могут обладать лишь старики, не способные больше ни на что другое. А прекрасные лепестки страсти расцветут только тогда, когда буря всех остальных чувств закончатся.