Дочь герцога в мгновение ока поклонилась. Князь же тоже не отводил от нее своих очей. Эта гурия, этот бутон розы, как она была прекрасна в шелковом, белом платье с глубоким декольте и жемчужными узорами. Рыжие волосы свободно ниспадали на хрупкие плечи и подчеркивали овалы молодой груди.
– Ваше Сиятельство, мое почтение. Мы рады приветствовать Вас в нашем скромном доме. Да ниспошлет вам Всевышний Господь наш Иисус блага и здоровья, – при этих словах девушка еще сильней наклонила голову, чтобы не видеть восторженного лица Джеронимо, при виде которого у нее по спине пробежал холодок.
– Что это за красавица? – вполголоса спросил князь синьора Мучениго. Арабелла едва скрыла усмешку. Да, мсье фон Формине не обладал хорошими манерами. По правилам приличия монсеньор должен был поцеловать руку мадемуазель и поклониться. Он же лишь стоял и удивленно пожирал ее взглядом.
– Мой дорогой друг, это миледи Арабелла де Фрейз, дочь достопочтенного герцога Эдуарда, пусть Господь примет его в рай, и уважаемой мадам Джульетты, сводной сестры принца Шотландии.
Джеронимо, наконец, вспомнил об этикете и галантно поклонился, снимая шляпу: – Я прошу простить меня, о, юная сеньора, за неуважение, проявленное к Вам при первом моем взгляде. Просто я был поражен той молодостью и красотой, что возникла перед моими глазами. Клянусь Девой Марией, что не видел в своей жизни женщины прекрасней, чем Вы.
Мило улыбаясь, девушка подала руку для поцелуя, на которой влажные губы синьора задержались дольше, чем было принято.
– Князь, мадам Арабелла, прошу к столу. Для Вас, мой дорогой друг, я приказал приготовить самые искусные блюда Франции. Если мне не изменяет память, я знаю, что в Риме не подают фаршированную курицу, запеченную в вине. Но Вы ее очень любили, когда жили в Париже. Не так ли?
– Конечно, синьор. У Вас великолепная память. Надеюсь, Вы не забыли и те горячие ночи, проведенные с милыми итальянками? – увидев смущение Мучениго, князь равнодушно спросил, чтобы сменить тему разговора: – А, где Ваша супруга? Если не ошибаюсь, несколько месяцев назад Вы женились на девушке из дворца. Кто она, эта счастливица, носившая под сердцем Вашего ребенка?
– Как я вижу, Вы осведомлены обо всех пустяках Парижа, – парировал Мучениго.
– О-о! Мой дорогой сеньор, неужели Ваша женитьба – это пустяк? Да и в Риме новости разносятся быстрей октябрьского ветра.
– Да, то, что Вы слушали – правда, князь. Синьор Мучениго женился на горничной из резиденции короля. И мне кажется, что ее имя будет Вам известно, – продолжила разговор Арабелла, чтобы ущемить гордость и самолюбие Джеронимо: – Это Джесси Хиггинз, англичанка по происхождению, дочь английского ремесленника. Теперь она сеньора Мучениго. Не правда ли, что для служанки быть женой уважаемого монсеньора – большая удача? Сама Фортуна положила руку ей на плечо, когда в чреве Джесси зарождалось дитя, пусть оно родится здоровым и сильным, как и его достопочтенный отец, – при последних словах дочь герцога медленно поклонилась супругу ее подруги.