Утром поезд остановится на вокзале в Молотове. Почувствовав смутную тоску, Сергей встанет и склонится к окну. Если бы он ехал в Иваново, то именно здесь делал бы пересадку, чтобы преодолеть еще сотни километров на северо-восток. Каждый раз, отправляясь в Сибирь, Волков не мог сдержать нетерпения. Когда долины и пологие холмы Западной России сменялись обрывистыми склонами гор, отделяющих Европу от Азии, бывшего охотника всегда охватывало волнение. Несколько ненцев с черными раскосыми глазами сойдут на перрон, а поезд вновь тронется в путь. Милиционер в серой форме пойдет за кипятком в конец вагона, а Сергей опять займет свое место и будет терпеливо ждать, пока за окнами вагона промелькнут пять тысяч километров, отделяющие Москву от Иркутска.
Как он может отказаться от этой жизни? Сергей не питал никаких иллюзий относительно политического строя своей страны. Как и большинство сибиряков, по своей природе мятежных одиночек, он просто терпел коммунистов, но не забывал о стремлении своего деда по материнской линии отстоять независимость края, уравнять его в правах с европейской частью России. Такой патриотизм многих людей привел в лагеря. Сибирь представлялась Волкову великаном, спящим на плече Западной России, а хищные и жадные завоеватели грабили его, отбирали богатства. Край каторжан и ссыльных стал краем великих коммунистических строек, но и сейчас из него выкачивали нефть, золото, руду. Гордые реки дыбились плотинами. При этом, невзирая на все нанесенные раны, девственные земли Сибири помогали сохранить живущим здесь странную, почти мистическую веру в будущее, потому что именно в этих местах сосредоточилась сама суть свободы.
На следующей неделе Сергея ждали в огромном Баргузинском заповеднике, основанном в начале века для сохранения ценных соболей, этих неоспоримых королей меха. Их шелковистая, переливающаяся шубка была легкой, как дыхание. Тысячи и тысячи гектаров земли, где господствуют кедры и березы, где бродят бурые медведи, северные олени, лоси. Листва в сентябре там становится золотисто-багряной, а небо — прозрачным. Сразу по прибытии Сергей отправится на берег Байкала и будет любоваться неподвижной, околдовывающей бирюзой воды. Если только в день приезда не разыграется одна из тех осенних бурь, что предвещает приближение зимней стужи, сковывающей озеро льдом, бурь, когда вздымаются пенные волны. Но какое бы время года ни стояло на дворе, когда Сергей Иванович видел священное озеро, а за ним синие горы, он, молчаливый и собранный, останавливался и возносил молитву Богу.