— Красиво, наверно… — задумчиво сказала Кьярра. — Как закат над горами.
— Пожалуй… Одним словом, обычному человеку такое не сотворить. А в обычную краску, чтобы держалась как следует и не линяла, добавляют всякие едкие вещества. А то какая-нибудь красавица на балу взмокнет от танцев, и будет у нее спина в зеленую полосочку. Что смеешься? И такое случалось, — улыбнулся я. — С первыми тканями машинной окраски. Люди погнались за дешевизной, но оказалось, что эту одежду не то что стирать, даже под дождь в ней попадать нельзя — идет разводами.
— Ты о себе говори, а не о машинах.
— Я о них уже почти закончил. Хорошая краска въедается не только в материю, но и в руки. Намертво, ничем не отмоешь. Мы все больше красными тканями занимались, вот руки и были по локоть ядреного такого малинового цвета.
— Синий был бы хуже, — заметила Кьярра.
— Это уж точно. Потом, когда я бросил ремесло и занялся другим делом, краска начала понемногу облезать, но это выглядело так, будто у меня какая-то скверная болезнь. Отсюда и перчатки.
— Красные, — уточнила она.
— Поначалу, пока я зарабатывал немного, были обычные. А как разжился деньгами, начал шиковать. Опять же, по молодости почти всем хочется казаться не тем, кто ты есть на самом деле…
— Как это?
Признаюсь, необходимость объяснять очевидное меня уже порядком утомила. Но деваться некуда: приходилось терпеть, представляя, что передо мной не просто иностранка, а к тому же неразумный ребенок.
— Как бы объяснить… Представь, например… Ты знаешь драконов больше себя?
— Разве что маму. Но я выросла с тех пор, как видела ее последний раз. Может, теперь я больше ее. Она говорила, отец был намного крупнее, а я похожа на него.
— Куда он подевался? Погиб? — нахмурился я, но Кьярра промолчала. — Ну да ладно. Вспомни: когда ты была маленькой, разве тебе не хотелось скорее вырасти и стать такой, как твоя мать? Или даже крупнее и сильнее?
— Хотелось, — подумав, кивнула она.
— А ты не играла? Не воображала, будто ты уже взрослая и могучая?
— Ну… — По-моему, она покраснела. — Разве что иногда. Когда мама не видела. Что, и люди так делают?
— Еще как. В том числе и взрослые. Многим нравится представляться сильнее, умнее и богаче, чем они есть на самом деле. И я не исключение, — добавил я справедливости ради. — Притворялся, будто я, невзирая на молодость, подвизался в наемниках и руки мои по локоть в крови убитых. И красные перчатки — это в память о них… уже не помню, какой именно вздор я нес. Главное, девицам нравилось. Серьезные-то мужчины только посмеивались, слушая этот бред…