— Ну зачем уж так по-сиротски, Андрей Осипович, — засмеялся Непорожний. — Выделим вам какой-нибудь захудалый бульдозер. А может, и парочку найдем. — Он повернулся ко мне: — Скреперы вам ни к чему. Бульдозеры станут прямо сгребать землю вот сюда, в эту балочку. Сразу двух зайцев убьем: и курган сроют, и балочку, глядишь, засыпят. Тоже можно будет поле разбить.
Наутро, ровно в шесть, я уселся рядом с веселым чубатым водителем подъехавшего к гостинице бульдозера, Андрей Осипович и Авенир Павлович забрались в кабину второй машины — и мы отправились раскапывать Гнатову могилу.
Я попросил бульдозеристов Василя и Сашко быть как можно внимательнее и не спешить. И не ошибся. Вскоре после того, как острые ножи бульдозеров сняли первые пласты земли у подошвы кургана, стало очевидно: тут уже вели раскопки. Черная земля курганной насыпи во многих местах была перемешана с выброшенной из погребальной камеры желтой материковой глиной.
Я нервничал и то и дело останавливал машины, когда мне казалось, будто среди комьев взрытой земли что-то мелькнуло. Конечно, для трактористов такая работа была весьма утомительной. Все на нервах. Но ребята оказались молодцами, даже не ворчали.
Вскоре после того как мы начали работать, конечно, набежали любопытные ребятишки. Потом подъехал на своей «Волге» Непорожний. Вышел, молча постоял, наблюдая за работой бульдозеров, и, явно не желая нам мешать, вскоре уехал по своим делам.
— А вон и дедка Гнат спешит, — засмеялись ребятишки.
— Здравия желаю! Что же вы без меня начали! — еще издалека закричал запыхавшийся старик.
Подойдя, он козырнул, приложив ладонь к старой кавалерийской фуражке:
— Гнат Степанович Пилипчук. Очень приятно. Меня старуха на базар с утра наладила, так что извиняйте, что немного припоздал.
— Дедушка, а почему этот курган Гнатовой могилой прозвали? — спросил я у него.
— Потому, стало быть, что мой, — гордо ответил он, выпячивая грудь. — Поскольку давно я сюда люблю ходить, посидеть, отдохнуть. И похоронить себя тут завещал, потому и называется он моей могилой.
— Предусмотрительный, — похвалил Клименко. — А где же теперь будет место твоего успокоения? Ведь мы его сроем.
— Весь сроете?
— Весь, до основания. Не жалко?
— Ну раз надо для науки, — великодушно ответил дедок. — Я ж понимаю. Да вы не беспокойтесь, я себе другой подберу. Курганов у нас много.
Ребятам вскоре стало скучно, и они гуськом потянулись в поселок, к пруду купаться. Забавный старикан завалился спать на самом солнцепеке и проспал до обеда. Утром он появился снова и аккуратно приходил потом каждый день, словно на работу.