– Ты сам говорил, что все пользователи нейрофонов образуют один большой суперкомпьютер. Вполне возможно, что им хватило мощности просчитать такую комбинацию.
– Нет! – повторил Врач.
– Чего нет?
– В военной стратегии существует понятие «неприемлемый ущерб». Вы взорвали их центр. Вывели из строя систему управления гаджетами по всей Москве. Ради чего Компания принесла такую жертву?
– Просчитались. Недооценили.
– Сам себе сейчас противоречишь.
– Хорошо. Давай предположим, что нас ведут конкуренты Компании.
– Вот это больше похоже на правду, – согласился Врач. – Сам как раз что-то такое подозреваю. Но тоже много нестыковок. Хотя…
– Знаешь, – я прервал ход его мыслей. – Этот вопрос, конечно, интересный. Но меня занимает другое. Мне хочется найти способ соскочить с темы.
– А то, что людей превращают в биороботов, тебя не волнует?
– Кто-то совсем недавно убедительно доказал, что людей это устраивает.
– Меня это не устраивает, – проворчал Врач. – Понимаешь, Ужас? Не устраивает!
– Ну и что ты предлагаешь? Давай еще чего-нибудь взорвем?
Со стороны палатки раздалось кряхтение, треск, сонно матюкнулась Полина – и на свет костра вылез Медбрат. Всклокоченная борода и растрепанные волосы обрамляли бледное лицо, как львиная грива.
– Через три дня полнолуние, – сообщил он.
– Спать иди, – посоветовал Врач.
– Я проснулся, чтобы сказать вам, что надо делать, – сказал Медбрат.
Врач задумчиво повернулся к Медбрату, снова окунув правую половину лица в темноту.
– А если я не хочу делать то, что надо? – произнес он с какой-то странной интонацией.
– Но как вы узнаете, что не сделали именно это?
Медбрат улыбнулся, обнажив коричневатые зубы, и уселся перед костром прямо на землю. Только сейчас я заметил, что обут он в стоптанные коричневые сандалии плетеной кожи, из-под которых торчат вызывающе-красные носки. Холодно, наверное, так ходить.
– Спать иди, – повторил Врач почти враждебно. – Все равно выпить нечего.
Медбрат не отреагировал. Он поерзал, устраиваясь поудобнее, сложил ноги по-турецки, пригладил всклокоченную бороду и несколько раз провел ладонями по волосам. Как ни странно, эти нехитрые действия вернули ему пристойный вид: из диковатого бомжа он превратился в благообразного, потрепанного жизнью хиппи. Я почесал свою бороду, уже отросшую до внушительной длины: надо бы сбрить, все равно бессмысленно.
– А что если неба нет? – спросил Медбрат.
Врач не ответил, тогда он повернулся ко мне.
– Что если все это только видимость? – Медбрат показал на звезды. – Не приходила тебе такая мысль?
– У меня по физике пятерка была, – отшутился я.