— Сильный все может получить честно, — упрямо повторил Демин.
— А если он хочет больше, чем может?
— Значит, он слабак. Потому что ненасытность — тоже слабость. Дети не могут без слез пройти мимо приглянувшейся игрушки. И то не все, а только капризные, избалованные, испорченные. А когда такая черта сохраняется у взрослого — это слабость.
— Знаешь, Демин, может быть, ты и прав, — медленно проговорил Рожнов, — может быть, ты и прав. Да, ненасытность — это отнюдь не признак силы в общечеловеческом понимании этого слова. Но преступник, обладающий столь несимпатичным качеством, опасен. Ненасытность толкает его на новые и новые преступления, он приобретает опыт, хватку. Он начинает относиться к преступлению как к единственно возможному способу заработать деньги, утвердиться, доказать свою значительность. И становится сильным противником.
Рожнов тяжело поднялся, опершись руками о стол, одернул пиджак и направился к двери. У самого выхода он остановился, услышав телефонный звонок.
— Слушаю. — Демин выразительно посмотрел на Рожнова, попросив его задержаться. — Так. Понял. Записываю… Фетисов… Владимир… Семенович. Понял. Что? И адрес есть? Ну, ребята, мне с вами не расплатиться!
Положив трубку, Демин некоторое время с блаженной улыбкой рассматривал свои каракули на перекладном календаре.
— Этого человека звали Фетисов Владимир Семенович, — сказал Демин.
— Поздравляю! — улыбнулся Рожнов, он вернулся и сел на еще не остывший стул. — Если принять версию Сухова и допустить, что Николай все-таки был, то возникает вопрос — зачем ему понадобился Сухов?
— Мне кажется, что многое в этой истории просто случайно.
— Не думаю. Место выбрано удачное, глухое. В то же время к нему удобно добраться на городском транспорте. Если убийство случайное, то почему Николай с таким исступлением, не могу подобрать другого слова, старался спрятать труп? И при этом не потрудился даже очистить карманы Фетисова… Столько риска, столько дурной работы — зачем? Самое разумное на его месте — сматываться, пока не поздно. А он шатается по городу, ночует черт знает где и звонит, звонит, звонит…
— По-моему, с Суховым произошла типичная ошибка в объекте, как выражается наш уважаемый кодекс, — проговорил Демин. — Он принял живого человека за мертвого и поэтому согласился участвовать в уничтожении следов.
— А Николай? Он знал, что в лодке лежит живой человек? Что делал Николай той ночью — уничтожал человека или уничтожал следы? Возможно, он не стал бы топить Фетисова, знай, что тот живой.
— А может, потому и топил, что увидел какие-то признаки жизни?