Единственным желанием было встать, одеться и без промедления покинуть это место.
— Скажите, пожалуйста, — обратился он к санитару (не к тому, что был прежде), — я все еще нахожусь в Голливудском пресвитерианском центре?
— Да, сэр.
— И как давно я здесь?
— С позапрошлой ночи, насколько мне известно.
— И это по-прежнему терапевтическое отделение, да? То есть я могу выписаться, когда пожелаю?
— В принципе, да, сэр, но вы были очень…
— Я знаю, что был болен, однако сейчас я чувствую себя хорошо. Можно мне подняться?
— Конечно.
— И нельзя ли вытащить из моей руки эту трубку? Мне она больше не нужна.
— Об этом я должен справиться у дежурной медсестры, сэр. Сам я не могу…
— О’кей, тогда позовите ко мне медсестру.
А уже вскоре, одевшись и приведя себя в порядок, он заполнил чек в кассе на первом этаже и был выписан из Голливудского пресвитерианского центра так же легко и беспрепятственно, как из обыкновенного отеля.
— Где я могу заказать такси?
— Мы можем вызвать его для вас, сэр.
— Будьте любезны.
В такси он почувствовал себя так, словно владел всем Лос-Анджелесом, словно владел всем миром. В его бумажнике обнаружилась приличная сумма — больше двухсот долларов, — и тут же возникла идея, на что их частично потратить.
— Притормози, как увидишь торговца цветами, — сказал он таксисту. — Первого попавшегося.
Он купил дорогой букет из разных весенних цветов, а после недолгих раздумий взял и второй. Потом направил таксиста к своему дому, где нажал звонок на двери управляющего.
— А, мистер Уайлдер! Выглядите гораздо лучше. Как здоровье?
— Очень хорошо, спасибо. Я хотел бы принести извинения за все проблемы…
— Что вы, не было никаких проблем. Просто мне показалось, что вы нуждаетесь в медицинской помощи, и я позвонил доктору Чедвику.
— Вы поступили правильно. А это цветы для вашей супруги.
— О, благодарю. Это очень… трогательно, мистер Уайлдер. Не зайдете к нам на несколько минут?
— Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз. Вы не знаете, дома ли сейчас две женщины, мои соседки? Я бы хотел извиниться и перед ними.
— Это будет очень любезно с вашей стороны. Насколько я знаю, они сейчас дома, но вы ведь и сами можете это выяснить, нажав их звонок.
Он ожидал увидеть двух дам почтенного возраста, однако старшей из них — весьма ухоженной особы с хитроватым лицом и окрашенными хной волосами — на вид было не более пятидесяти. Вторая — хорошенькая блондинка лет двадцати, — вероятно, была ее дочерью. Судя по всему, эта парочка приехала в Лос-Анджелес с намерением устроить младшей карьеру в Голливуде.
— Прошу прощения, — сказал он, — меня зовут Джон Уайлдер, и я живу в соседней квартире. Я только хотел сказать, что очень сожалею обо всем этом шуме и причиненном вам беспокойстве, — и вот, я принес вам это.