Старшая придирчиво оглядела его с ног до головы, прежде чем расплыться в благосклонной улыбке:
— Как это мило! Джой, взгляни на цветы! Не правда ли, они прелестны?..
Еще немного погодя он снова был один у себя дома, наслаждаясь чувством выполненного долга. Квартира нуждалась в уборке — битое стекло на полу, несколько опрокинутых стульев, коричневое пятно от виски на стене, — но все это были мелочи. Он уже много лет не испытывал такого прилива энергии. Похоже, опорожнив ту бутылку в раковину, он совершил самый разумный поступок в своей жизни.
Слишком славным выдалось это утро (или уже день), чтобы проводить его в четырех стенах; и вскоре он, даже не надев пиджак, отправился на прогулку по бульвару Санта-Моника, испытывая сильное желание улыбаться и приветствовать взмахом руки каждого встречного. Достигнув большого солнечного пятна на тротуаре между деревьями, он остановился и несколько минут медленно вращался на месте, подставляя лицо живительным лучам.
Затем подошел к киоску «Оранж Джулиус» и взял их фирменный напиток в бумажном стаканчике, оказавшийся приторно-сладким и не особо приятным на вкус; зато апельсиновый аромат напомнил ему о множестве простых радостей, которыми он был обделен в последние алкогольные годы. Далее ему подвернулся небольшой местный универмаг — не чета громадному супермаркету, где они были с Памелой, — и он заглянул туда с намерением купить что приглянется. Обратно он вышел, неся пакет с дюжиной персиков в одной руке и упаковку с дюжиной бутылочек содовой воды в другой, — это сочетание еды и питья показалось ему самым подходящим для такого дня.
По возвращении домой он первым делом жадно впился зубами в персик, а потом бросил несколько кубиков льда в высокий бокал и наполнил его содовой.
— Было да сплыло, — сказал он, сняв ботинки и погрузившись в мягкое кресло. — Прости, Памела, но все, что между нами было, то сплыло без следа.
Когда зазвонил телефон, он подумал, что это может быть Памела или Манчин, и потому не сразу взял трубку, настраиваясь на серьезный разговор.
— Мистер Уайлдер? Это доктор Чедвик.
— О, здравствуйте. Насколько понимаю, мы формально незнакомы, но я хочу вас поблагодарить. Сейчас я чувствую себя на миллион долларов.
— Вот и славно. А то я удивился, узнав, что вы покинули больницу.
— Просто я не видел причин там оставаться. Я был слишком здоров для больничных покоев.
— Понятно. И чем вы сейчас занимаетесь?
— Прямо сейчас? Ем персики.
— Очень хорошо.
— И запиваю их огромным количеством содовой.
— Чем-чем запиваете?
— Газировкой.
— А, отлично. — В трубке раздался короткий смешок. — Вы не будете против, если я зайду проведать вас завтра утром?