Костя вслушивался в неумолчный говор студентов, ловил отрывки фраз, слова песен. В одном конце вагона пели:
Ой ты, дорога длинная,
Здравствуй, земля целинная…
В другом — низкий девичий голос заводил:
Огней так много золотых
На улицах Саратова…
И все умолкали, зачарованные душевной песней…
— Ох и отосплюсь я после зачетов, — со сладкой зевотой в голосе высказывал кто-то свое сокровенное желание.
— Не спать едем, а вкалывать, — возражал юношеским баском ему сосед.
— На Луну все вакансии заняты, осталась одна на Юпитер.
— Мат в два хода…
И снова:
Скоро ли я увижу
Свою любимую в степном краю…
Костя не ввязывался в разговоры. В командировку он ехал без желания, хотя значилась она научной. Еще несколько часов тому назад он сидел в скверике с Любой, выслушивая ее жалобы на деда, а тут на тебе — сразу поезжай в какую-то глухую таежную деревню и восполняй пробел в своей научной работе исследованиями эволюции перехода от четырехстенных домов к пяти- и шестистенным именно в той единственной деревне, где расположен колхоз «Заря».
Подспудно Костю угнетала мысль: Люба огорчена, а он, вместо того чтобы ее утешить, сорвался как оглашенный и даже не простился. К тому же еще обманул, обещал позвонить в геологоуправление, а сам…
Не все было ясно и с дремовским делом. На запрос, посланный в Убугун о родственниках Дремова, ответ не поступил, но он мог прийти каждый день и принести такое, что могло бы повлиять на успешное окончание экспедиции профессора Котова, который в тайге ждет не дождется от него, Кости, наводящих к «золотому водопаду» ориентиров.
Бодро шагающего по проселочной дороге Костю подобрал попутный грузовик. Машина затормозила, когда Костя отскочил к обочине дороги, отмахиваясь от поднятой тучи пыли, как от полчища мошки. Одна из девушек, сидевших в кузове, приняла чемодан и услужливо протянула руку, предлагая помочь взобраться в машину.
Девичья помощь в такой несложной операции показалась Косте оскорбительной, и, желая показать свою ловкость, он уперся одной ногой в колесо, ухватился за борт и резким толчком перебросил тело в кузов. Красивого приземления не получилось. Правая нога зацепилась за борт, и Костя плюхнулся на дно кузова. Машина по сигналу второй девушки тронулась, и Костя, неловко балансируя, поднялся на ноги.
— Таня, — протягивая руку для знакомства и с трудом сдерживая смех, проговорила услужливая девушка обескураженному путешественнику.
— Костя, — не сказал, а простонал неудачливый пассажир, с опаской поглядывая на свои руки в ссадинах и занозах.
— Что, кости не в порядке? — обернулась от кабины до того молчавшая девушка, и в ее вопросе почувствовался профессиональный интерес.