— Снаряды скоро закончатся, — сказал Соколов. — И останешься ты против их танков с гранатами. Еще один день хватит продержаться, потом хоть врукопашную иди.
— Слушай, а мин в городе нет? — вдруг загорелся идеей лейтенант. — Наши не смотрели по немецким запасам? Может, на каком-то складе с десяток, а? Мы бы в два счета заминировали дорогу.
— Смотрели, — хмуро отозвался Алексей. — Майор у нас человек опытный. Первым делом послал проверить, какими боевыми ресурсами мы здесь можем разжиться. Взрывчатки и той не нашли, а то можно было фугасов наделать.
— Хреновые наши дела, командир, — сплюнул Щукарев. — Поскорее бы разведчики эти чертовы снаряды нашли.
— Слушай, Вадим, — Соколов остановился и уставился в темноту. — Ты боевое охранение перед позициями далеко выставил?
— На двести метров. На уровне крайнего подбитого танка. Двое ребят под ним лежат, а двое левее в воронке. Опытные, с хорошим ночным зрением и слухом. А что?
— А то, что эту ночь нам спать не придется, зато, может, поживем лишних пару деньков! — улыбнулся Соколов. — Выдвинь охранение подальше. И пошли солдат к танкам. На склон не надо, там можно нарваться на немецкое охранение: они тоже устав чтут. Четыре танка между нами и склоном не взорвались. Остальные горели, слышно было, как в них детонировали снаряды, а четыре должны стоять с боезапасом. За один бой не могли немцы его полностью истратить. Тем более что они бронебойными почти не стреляли, лупили осколочно-фугасными. А нам как раз бронебойные нужны до зарезу. У нас же в обороне тоже немецкие танки трофейные стоят! Сообразил?
— Ну, ты голова! — засмеялся Щукарев и торжественно вытянулся в струнку, приложив руку к шапке. — Разрешите выполнять, товарищ младший лейтенант?
— Давай, Вадим, только на немцев не нарвитесь.
Возвращаясь к своим танкам, Алексей прошел по позициям пехотинцев. Никто не спал. Те, кого не послали за снарядами, рыли запасные позиции. Сил и времени на устройство полноценной системы обороны не было. Не удастся вырыть окопы в полный профиль, но каждый боец старался хоть как-то усовершенствовать свою собственную позицию. Особенно старались пулеметчики. Соколов услышал голос Щукарева, который приказывал из немецких танков в поле добыть и патроны к пулеметам. Молодец, мысленно похвалил опытного лейтенанта Алексей, у него ведь половина пулеметов — трофейные.
Экипажи двух «тридцатьчетверок» тоже не спали. Бабенко с механиком 313-го чем-то гремели в его танке. Было слышно, что они говорят о какой-то тяге. Остальные под руководством Логунова устраивали блиндаж. Увидев Соколова, сержант, как и положено по уставу, велел продолжать работу, а сам подошел, вскинув руку к шлемофону: