— Товарищ младший лейтенант, экипажи заняты текущим ремонтом 313-го и устройством помещения для ночлега личного состава. Боевое охранение выставлено, график дежурств составлен.
— Как дела, Василий Иванович? — спросил Алексей. — Где Фролов?
— Здесь Фролов! — раздался задорный голос командира 313-го, показавшегося из-за танка. — Машина в порядке. Небольшая регулировка.
Танкисты, отряхивая руки и комбинезоны, потянулись к командиру. Соколов посмотрел на свой экипаж, на танкистов Фролова и подмигнул. И тут же почти на всех лицах появились улыбки, даже на хмуром, сосредоточенном лице Омаева.
Логунов пригласил посмотреть работу широким жестом хозяина. Блиндаж был крепким и надежным. Танкисты сдвинули к старой воронке от авиационной бомбы, наверное, не без помощи танка несколько бетонных блоков и не разбившиеся на отдельные куски части кирпичных стен водонапорной башни. Воронку подровняли лопатами, устроив квадратную яму. Сверху уложили бревна от разрушенного неподалеку дома. На пол настелили доски. Посередине на земле красовалась большая бочка с самодельной трубой, в которую Коля Бочкин уже пихал дрова.
— Задохнетесь ведь, — покачал головой Соколов.
— Нет, тут тяга хорошая под потолком, — показал Логунов отверстия в противоположных частях блиндажа. — Мы пробовали бумагу жечь. Нормально в трубу тянет. А когда она нагреется, то тяга еще лучше будет.
Начался привычный галдеж. Танкисты расспрашивали, как дела у пехотинцев, наперебой делились впечатлениями от падения с обрыва двух немецких танков. Соколов улыбнулся, когда ему как командиру в блиндаже подвинули единственный стул — старый деревянный ящик. Танкисты расселись прямо на доски вокруг Алексея. Откинув полог брезента, которым был завешан вход, вошли Бабенко с механиком-водителем второго танка. Логунов вопросительно посмотрел на командира. Соколов понял его взгляд и согласно кивнул. Сержант достал из-за пазухи приготовленную фляжку с водкой и отвинтил крышку.
— Ну что, танкисты! — заговорил он, тряхнув фляжкой. — Давайте с разрешения командира за сегодняшний день, который мы пережили. За то, что мы выстояли и отбили все атаки. И за тех, кто погиб сегодня.
Он протянул фляжку Соколову, тот взял ее и поднес к губам. Запах водки заставил немного поморщиться, но Алексей этого даже не заметил, потому что его мысли сейчас были далеко. Там, на востоке Белоруссии, в таком же вот небольшом городке, оставалась девушка. И ее больной отец, и ее одноклассники. Молодые, горячие сердца, которые не смогли смириться с присутствием врага. Совсем дети, вчерашние школьники.