— Тем более что сейчас все мы живём в советской стране, где нет эксплуататоров, — пылко произнёс Потапов, — и все народы друг другу братья.
— Эта да. — Давлетгиреев призадумался. — Вы, русские, харошие люды, сылные… Тока вам нужин строгий рукавадитэл, штобы парядак был. Тагда вы на многае спасобны. Такую вэликую страну саздалы… Ныкто другой так нэ сможет…
Слышать такие слова чеченца было приятно, они наполнили душу гордостью за свою принадлежность к русскому народу. И насчёт строгого руководителя Семён тоже отчасти был согласен с Ильясом. Видно, таков уж, в самом деле, по своей природе русский человек, что ему нужен какой-нибудь сильный и властный командир, атаман или царь, который укажет цель и воодушевит на свершения собственным примером. Но, в то же время, Семён считал, что любой русский человек способен и так на многое, если твёрдо убеждён в том, что делает какое-то очень большое и важное дело, и что на его стороне правда. То есть, получается, русскому человеку всё по плечу, и его не остановят никакие тяготы и лишения, никакие препятствия, когда перед ним стоит великая задача и когда он верит в торжество справедливости. Именно поэтому в Советском Союзе любые, самые грандиозные, замыслы становятся осуществимы. Потому что есть направляющая сила в лице Коммунистической партии большевиков во главе с товарищем Сталиным. Благодаря этой силе советские люди творят и создают такое, что аж дух порой захватывает…
От раздумий его оторвал чей-то удивлённый возглас. Семён встал и увидел идущую к позициям группу офицеров. Среди них Семён узнал комдива, остальные были не знакомы. Судя по каракулевым шапкам и папахам на головах, прибыло какое-то большое армейское начальство, неясно только было, для чего.
Спохватившись, Семён тут же убрал в сторону котелок, застегнул на все пуговицы полушубок и повесил на плечо СВТ. Другие бойцы тоже стали спешно приводить себя в порядок.
Из траншеи выскочил лейтенант и, подбежав к руководству, вскинул к шапке руку и доложил. Затем все направились прямо туда, где располагалось отделение Потапова.
Семён растерялся и оробел, не зная, как себя вести — то ли оставаться в окопе, то ли вылезать на бруствер и вставать по стойке «смирно». Несколько мгновений в его разуме царила сумятица, потом пришло решение делать то же, что и другие. А поскольку никто из окопов не вылез, то и он остался на своём месте. В конце концов, это была передовая, а не какой-нибудь плац для построений и парадов.
Впереди группы быстрым шагом шёл рослый, осанистый и статный генерал-полковник в защитного цвета бекеше, с тёмно-серым меховым воротником. Обут он был в белые фетровые бурки