– А как ты объяснишь повальное увлечение историей Винки среди нынешних лицеистов?
– Взгляни-ка на нее! – Он раскрыл навскидку вкладку с фотографиями в своей книге.
Я даже не опустил глаза. Мне не нужно было рассматривать эти снимки, чтобы безошибочно узнать среди них Винки: ее миндалевидные зеленые глаза, растрепанные волосы, надутые губки, шаловливое позерство, то целомудренное, то вызывающее.
– Винка сотворила себе довольно странный образ, – подытожил Пьянелли. – Она олицетворяла своеобразный французский шик, нечто среднее между Брижит Бардо и Летицией Каста[88]. Но главное – она воплощала в некотором роде свободу. – Он налил себе стакан воды и следом за тем заключил: – Будь Винке сегодня лет двадцать, она была бы звездой с миллионом поклонников в «Инстаграме».
Хозяин ресторана принес нам мясо и порезал его у нас на глазах. Немного закусив, Пьянелли продолжал рассуждать дальше:
– Для нее все это, конечно, было слишком трудно. Я не говорю, что знал ее лучше тебя, но, честно признаться, за этим образом скрывалась юная простушка, нет?
Я ничего не ответил, и тогда он решил меня спровоцировать:
– Ты идеализируешь ее, потому что в девятнадцать лет она взяла и пропала. Но представь себе хоть на миг, что вы бы тогда поженились. И что было бы сегодня, знаешь? У вас было бы трое детей, она поправилась бы на двадцать кило, у нее обвисла бы грудь и…
– Заткнись, Стефан!
Я повысил голос. Он осекся, извинился, и в течение следующих пяти минут мы занимались тем, что усердно расправлялись с лопаткой ягненка и гарниром в виде салата. Первым молчание нарушил я.
– Знаешь, кто сделал эту фотографию? – спросил я, показав на обложку.
Пьянелли нахмурился, и тут вдруг лицо у него застыло, как будто я застал его врасплох.
– Что ж… – признался он, глянув в свою очередь на копирайт. – Думаю, она все еще хранится в архивах газеты.
– Можешь проверить?
Он достал из жилетного кармана мобильный телефон и набрал эсэмэску.
– Попробую связаться с Клодом Анжевеном, он тоже журналист и в 1992 году следил за ходом этого дела.
– Он по-прежнему работает в газете?
– Шутишь, ему уже семьдесят! Он живет себе поживает в Португалии. Кстати, а зачем тебе знать, кто сделал эту фотку?
Я ушел от ответа:
– Раз уж мы заговорили о фотографиях, я прочитал в твоей статье, что мальчишки, нашедшие сумку с сотней тысяч франков в ржавом шкафчике в раздевалке, все там сфотографировали и выложили фотки в социальных сетях.
– Угу, только полицейские все подчистили.
– Но ведь тебе удалось их заполучить…
– Тебя не проведешь.
– Можешь их мне прислать?