Ты можешь делать все, что угодно с моим телом, но уничтожить меня ты не сможешь. Никогда. Я была красавицей для Джека.
— Привет, София, — говорит он, голос звучит, как наждачная бумага.
Я молчу.
— Свободны, — говорит он мужчинам.
Они закрывают за мной дверь. Темно-коричневый ковер заглушает их шаги.
— Хорошо выглядишь, — замечает он.
Я опять молчу.
— Ты скучала по мне? — спрашивает он.
Я отрицательно качаю головой.
Он приподнимает бровь.
— Даже совсем немножко?
Я снова отрицательно качаю головой.
Его губы расплываются в саркастично-уничижительной улыбке. Я никогда не видела его таким. Он всегда был очень жестоким и безжалостным. Достаточно было совершить малюсенькую ошибку и… я начинала дрожать от страха.
— Хорошо, — произносит он. — А я скучал по тебе. Очень. Мне не следовало тебя продавать. Это была ошибка. Ты моя.
У меня автоматически отрицательно трясется голова. Я не принадлежу ему. Я никогда не принадлежала ему. Я принадлежу Джеку и только Джеку.
Тут же вспыхивает гнев в его глазах.
— Снимай одежду, — жестко приказывает он.
Я во все глаза смотрю на него.
— Я сказал, снимай свою гребаную одежду, — кричит он, и я дергаюсь от давнего страха. Что-то внутри меня встает на свои места. Джек больше не сможет меня здесь защитить. Моя грудь превращается в гнездо, куда как черные дрозды слетаются старые воспоминания. Спрятанное прошлое возвращается к жизни. Как я могу их забыть?
Как я приседаю между его ног. Задыхаюсь, пока сосу его член. Слезы текут у меня по лицу. И все это время он зажимает мне нос и плюет мне в лицо. Мои глаза готовы выскользнуть из орбит. Легкие лопаются от нехватки воздуха. Я падаю в обморок на холодный пол в его спальни. Он бьет меня ногой, чтобы привести меня в чувство.
Храбрость — это для неопытных. Ребенок с любопытством ползет к ярко окрашенной змее или попытается схватить открытый огонь, потому что он не понимает, что ему угрожает.
Я перенесла яд и пережила ожог.
Я опускаю глаза на его руку. Она расслабленно похлопывает бедро. Медленно я поднимаю руки вверх. Они такие тяжелые. Я снимаю пальто, позволяя упасть ему на пол. Я снимаю свою глупую фиолетовую шляпу, мешковатый свитер, футболку, ботинки, черные джинсы и новое нижнее белье, которым я планировала удивить Джека. Холодный воздух из окна покрывает кожу мурашками, отчего она покалывает.
Он продолжает сосать сигарету и с жадностью осматривает мое тело. Он выдыхает, и дым затемняет его глаза.
— Ты жила с мужчиной?
Я киваю.
— Не веди себя, как дурочка, София. Говори, — приказывает он, едва сдерживая свое раздражение.