– Все очень просто, – пояснил Батяня, – у рыбы есть особый орган чувств – так называемая боковая линия. При помощи этого органа рыба воспринимает направление потоков воды, ощущает самые легкие струйки. Когда рыба плывет, она раздвигает воду. Во все стороны от плывущей рыбы расходятся легкие водяные волны. Наталкиваясь на подводные предметы, они отражаются от них. Вот эти-то отраженные толчки и воспринимает рыба благодаря боковой линии. Отраженный толчок – сигнал о препятствии на пути.
– Типа зеркала, да?
– Ну, можно сказать и так, – усмехнулся Лавров.
Любинский, сидя «у руля», управлял лодкой. Он мрачно молчал, рассуждая о том, как все-таки странно поворачивается судьба. Именно с тем человеком, видеть которого у него нет никакого желания, ему приходится сидеть в одной лодке, вести совместные поиски и волей-неволей контактировать. У секретаря вызывало раздражение все, что ни делал или говорил Батяня.
«Строит тут из себя великого стратега, майор недоделанный», – бросал он презрительные взгляды на бывшего сослуживца.
Впрочем, в глубине души Любинский прекрасно понимал, что майор – именно тот человек, который и может помочь отыскать Дингли. Ну, а своими собственными суждениями секретарь привык жертвовать неоднократно во имя более важных вещей. Так что, сжав зубы, он вел моторку вперед.
Батяня также был занят делом. Он направлял на берег луч мощного фонаря, периодически подавая звуковые сигналы. К аккумулятору в лодке присоединили автомобильную сирену, и окрестности оглашались звуком несуществующего автомобиля.
– Слышите, товарищ майор, будто кричал кто-то? – тронул Лаврова за плечо сержант.
Батяня прислушался. Словно в подтверждение слов подчиненного, с берега послышалось:
– Эй!
Любинский встрепенулся. Неужели?..
Луч фонаря, направленный в сторону источника звука, дважды метнувшись справа налево, выхватил из темноты стоявшего на берегу мужчину. Секретарь, впившись глазами в силуэт, поначалу не мог разглядеть, кто же перед ним, тем более что тот закрывался от яркого света рукой. Наконец, разглядев, Любинский разочарованно поморщился: нет, не тот.
– Чего в лицо светишь? – недовольно выкрикнул незнакомец.
Теперь и Батяня не сомневался в том, что перед ним – совсем не подданный Великобритании Джеймс Дингли.
– Убери фонарь! – недовольно проворчал Гришук – один из людей Романенко.
Моторка незамедлительно изменила курс, направляясь к берегу. Через минуту она ткнулась в берег, а майор с сержантом вышли на землю. Ожидавший их незнакомец стоял, сложив руки на груди.
– Здравствуйте! – приветствовал его Батяня.