Сет умел не злиться на неудачи. Чтоб верно отражать реальность, ум человека должен быть спокойней водной глади.
Однако разыскать Фран не удавалось.
Ей некуда было деться из осаждённого города, из этой гостеприимно распахнутой братской могилы, но Сет, уже злоупотребляя остротой и интенсивностью чувств, многократно усиленных медитацией, постом и омой, так и не смог найти неведомое убежище. Какая-то сила прятала змеёныша, какая-то непростая, непонятная магия — и обход домов ближайших улиц, и разговоры с защитниками города оказались так же бесполезны.
Сет ещё надеялся успеть до того, как в город войдёт война — одиночке посреди человеческой стихии сложно управлять ситуацией. И было бы совсем неплохо вовремя отсюда убраться — где-то там ходит по земле ещё один Змей, и ждёт его, и обязательно дождётся.
Не то чтобы сорвавший задуманную казнь призрак воронёнка совсем не пошатнул его уверенности в выбранном плане действий. Уверенность всегда была рабочей условностью — изменчивый мир постоянно подкидывал новые события, открывал новые перспективы. И теперь случившееся камнем перекатывалось в памяти, грозя смять и разрушить прежде выстроенные цепочки рассуждений. Но пока Сет не мог этого позволить. Он решал, он взвешивал: злой соблазн ли не дал ему уничтожить Фран, или это и вправду был друг, примчавшийся на помощь из темноты небытия? И неважно, во что ему хотелось верить — приходилось наравне рассматривать оба варианта.
Сет наблюдал за таомерцами — ребята искренне забеспокоились, когда хватились пропажи. Знакомая история: чем-то это странное создание порой привлекает хороших честных людей, не подозревающих подвоха. Им и без того было, чем заняться — разгорячённые полураздетые мужчины слаженно плотничали, мастеря тяжёлые рамы для больших самострелов, подвозили и обтёсывали камни для метательных машин, прикидывали, как можно объединить в одну упряжку разную хитроумную оборонную механику, чтобы малым числом защитников нанести наибольший урон врагу.
Солнце припекало по-летнему. Пахло стружкой, пылью и потом.
Паренёк с гитарой вызвался помочь Сету в поисках.
— Чудная девчонка. Сколько мы с ребятами её гнали — или действительно ушла? Под стеной есть ходы на речку, по темноте да умеючи можно варваров обойти. Что у такой на уме? Если кому и знать, то тебе. Твоего поля ягода.
Музыкант был совсем непохож на воронёнка — русоволос, простоват — но последние слова неприятно кольнули сердце мгновенным узнаванием.
— Почему?
— Понимаешь, такие, как вы видите совсем не то, что есть на самом деле. Вы ищете во всём скрытые смыслы, знамения и пророчества — а на самом деле мир устроен намного проще. Там, за стеной, — Пустыня. И она пришла убивать.