. Когда я впервые узнала, как ее зовут, то даже не поверила поначалу, настолько это было странно и даже в какой-то степени фантастично.
Симона.
Есть в этом какая-то горькая ирония.
Я не могу назвать ее своей подругой, хотя и знаю о ней гораздо больше, чем кто-либо из ее близких знакомых. Однажды она сама выбрала меня в качестве благодарного слушателя, хотя я вовсе не хотела быть посвященной в ее историю, и поначалу даже не особо вслушивалась в то, что она мне говорила. Но девчонка выглядела такой потерянной и несчастной, что я просто не смогла от нее отмахнуться.
А потом стало слишком поздно.
Меня не смутила ее откровенность, тем более, что выложила она все далеко не сразу. Здесь часто можно услышать обрывки чужих разговоров, и не все они несут в себе позитив. Люди делятся своими переживаниями, благоразумно не раскрывая перед случайными собеседниками полной правды, и им становится легче. Так что в этом смысле желание Моны кому-то раскрыться меня не особенно удивило. Поразило другое — ее история каким-то невероятным образом перекликалась с моей собственной, как той, которая мучает меня по ночам в образе жутких сновидений, так и той, которую я знаю только с чужих слов. Эти две истории раздваиваются лишь в моей голове — побочное действие глубокого шока. Я верю, что, стоит мне поднапрячься и отодвинуть в сторону мешающие страхи, я обязательно смогу со всем разобраться и понять, что же со мной случилось на самом деле. Но пока у меня ничего не выходит.
Ночные кошмары и чужие рассказы — все, что у меня есть, но этого так ничтожно мало для установления истины…
Конечно, Симона не могла ничего знать о том, что со мной произошло, она просто пересказывала мучавшие ее саму события, вроде бы вовсе не замечая, как переменилось мое лицо. И то она как-то обходилась полутонами, намеками, которые, впрочем, не мешали мне увидеть полную картину ее глазами. Вся суть сводилась к тому, что на одной из веселых вечеринок, устроенных ее давними друзьями, Мона перебрала лишнего и, решив немного освежиться, вышла на улицу, где и пересеклась с тем парнем. Он появился будто бы из ниоткуда, длинная темная тень, отделившаяся от угла двухэтажного частного дома. Он заговорил с ней, и она, не уловив угрозы с его стороны, вроде бы что-то ему отвечала, когда незнакомец молниеносно приблизился, и почти сразу Мона почувствовала легкий укол выше локтя. Она даже ничего не успела сообразить, когда ноги вдруг стали ватными, и она буквально сползла на руки незнакомому парню, отключившись почти моментально. Очнулась неизвестно где, одетая в