— Воды было слишком много, — покачал головой стажер. — Я обнаружил лужу даже в углу, около бельевой корзины. Либо он уж очень сильно брызгался, а потом не удосужился подтереть, либо…
— Либо что? — поднял брови Горелик.
— Либо, — пояснил Беркович, — он не умывался, а принимал ванну. Вошел его племянник. Возможно, Халифман даже и не услышал его из-за шума воды. Этот господин подошел вплотную и выстрелил дяде в висок. Потом вытащил тело, положил на пол, вытер, мокрое полотенце спрятал в глубину бельевой корзины… Кстати, оно там и лежит, я видел… Надел на дядю вещи, которые висели на вешалке — брюки и рубашку. Нужно было надеть вовсе не это, а домашний халат, но ведь господин Дранкер торопился и не подумал… Рассовал по карманам вещи, которые Халифман положил на полочку. И сеточка для волос оказалась в правом кармане, куда дядя никак не мог ее положить — разве что неделю назад, до того, как сломал правую руку… Потом племянник перетащил тело в салон, уложил на диван, вытер рукоятку пистолета, вложил в дядину руку — левую, естественно… Вернулся в ванную, подтер воду на полу, вытер следы крови… Правда, не до конца — несколько маленьких капель остались, не на самой ванне, на белой поверхности, господин Дранкер их бы увидел… Нет, с внешней стороны, там, где коричневый кафель.
— Посмотрите, — коротко приказал сержант одному из сотрудников. Минуту спустя, когда полицейский подтвердил слова Берковича, Горелик с кислым выражением на лице обратился к Дранкеру:
— Я задерживаю вас до выяснения обстоятельств. Предупреждаю: вы имеете право не отвечать на вопросы, можете позвонить своему адвокату, и каждое ваше слово может быть истолковано против вас.
Дранкер не ответил, он смотрел на стажера с ненавистью, и в этот взгляд была вложена вся оставшаяся у него энергия.
— Этот ваш стажер, — пожаловался сержант Горелик, — действует мне на нервы. Почему он постоянно вылезает со своими идеями?
— Ну… — протянул инспектор Хутиэли, — видимо, ему не очень нравится служба, вот он и старается поскорее закончить дела и смыться домой.
— Вы знаете, почему ему так часто удается выявить преступника? — не очень любезно сказал Горелик. — Мы, оперативники, делаем всю предварительную работу, а потом вы присылаете своего стажера, и он на всем готовом строит свои умозаключения…
— Кто вам мешает строить такие же заключения до его приезда? — в свою очередь нахмурился Хутиэли. — Давайте не будем спорить. Возьмите Берковича на следующий выезд, пусть присутствует с самого начала. Тогда и посмотрите, чьи идеи резвее.