В Берлине отделом КР армии был захвачен штаб Гиммлера. Утром колонна «Виллисов» (в каждой машине кроме водителя еще два человека) двинулась по улицам города в сторону рейхсканцелярии, справа от нас горел аэродром Темпельгоф. Водители вели машины так, будто родились в Берлине. Мы кинулись в здание, я с Мордвиновым сразу на 2-й этаж, где немец, унтер, стоявший на посту, даже не стал сопротивляться.
Мордвинов забрал у него пистолет «вальтер» и передал его мне.
Нами был захвачен один из подручных Геббельса, главный после него пропагандист рейха Ханс Фриче, и генерал Витков стал допрашивать его на месте, я переводил.
На вопрос: «Когда вы последний раз видели Гитлера?» — Фриче ответил: «Скорее всего фюрера уже нет в живых. Сорок восемь часов тому назад я видел, как солдаты СС несли канистры с бензином, и нетрудно догадаться… для чего…» Я повел Фриче вниз, к нашим машинам, он шел спокойно, подбрасывая в руках серебряную монету, а потом спросил: «Что будет со мной?» — и я ответил ему прямо: «Вашу судьбу решит командование».
30 мая было получено очередное задание — захватить документы на даче Геббельса в Ванзее.
Уже было известно, что Геббельс мертв. Мы точно знали, куда ехать, но когда прибыли на место, то удивились: ожидали увидеть роскошную виллу, а попали в скромный маленький дачный домик, заставленный бедной мебелью. Никаких документов или трофеев на даче Геббельса мы не обнаружили, я забрал фотографии его дочек, которые передал командованию. Запомнился белый ботинок-протез, который «остался без хозяина». В тот же день мне довелось побывать в еще горящем Рейхстаге, добрались до четвертого этажа, но там все было в дыму.
Расписываться на стенах Рейхстага я почему-то не стал…
Многие фронтовики в своих интервью говорят, что полковые и дивизионные оперуполномоченные отдела Смерш только «шили дела» по поводу и без и увешивали себя орденами, не совершая на фронте ничего героического.
Ваше отношение к подобным высказываниям?
Насчет орденов — я с ними соглашусь. В Смерше для офицеров на ордена не скупились, и никто не мог понять, как «работает наградная кухня» в отделе контрразведки. Старший лейтенант Трайдук за полтора года получил четыре боевых ордена, при этом ни разу не был на передовой. Он, ни разу не ходивший за линию фронта и не принимавший участия в ликвидации какой-либо диверсионной группы, имел боевых наград на кителе больше, чем любой стрелковый комбат.
Рядовых красноармейцев и сержантов, служивших в Смерше, почти не награждали, только в самом конце войны отметили несколько человек орденами и медалями.