Но прежде чем она успела ответить, вмешался Дэмиен:
– Нашла кого спрашивать! Она наверняка помогала рисовать это.
– Ничего подобного, – на автомате ответила я. Но потом добавила: – В смысле, она наверняка помогала?
– Лондон с твоей сестрой были типа как… – Он сцепил два пальца в одно целое. – Всю весну.
– Правда? – спросила я у Лондон.
Неважно, что она собиралась ответить. Два человека не могли быть близки настолько, насколько были близки мы с Руби, особенно если они не были сестрами. Это шло вразрез с биологией, с годами, проведенными вместе, с общими секретами. Это было невозможно.
– Не совсем так. На самом деле на это жалко смотреть. Правда, Лон?
Лондон, похоже, чувствовала себя неловко. Она старалась не смотреть на меня, закашлялась, хотя рядом с ней никто не курил.
– Лондон типа у нее на побегушках, – продолжала Ванесса. – Она делает все, что хочет твоя сестра, когда она хочет. Руби может написать ей в два часа ночи, и Лондон помчится ей за лимонадом. Она бросит все свои дела, если нужна Руби. Если Руби говорит, что ей нельзя делать то или это, нельзя ездить куда-то, не знаю даже, Лон просто говорит «хорошо». Как будто это воля Божья.
Ванесса усмехнулась, но ее никто не поддержал, и ей пришлось заткнуться.
Лондон лишь пожала плечами. Она даже не пыталась ничего отрицать.
– Люди часто так ведут себя с Руби, – бросаясь на защиту сестры, сказала я. – Это не ее вина. Она просто… вдохновляет их на это. В смысле, в нашем городке в нее влюблена половина жителей, но она же не просила их об этом, верно?
Не было ничего необычного в том, что кто-то тенью ходил за моей сестрой и приносил ей лимонад – так уж получилось, что сейчас было лето, и так уж получилось, что Руби мучила жажда. У Руби всегда были фанаты. Взять хотя бы Пита, или Джону, или ее всевозможных бывших и знакомых, а еще подражательниц с длинными волосами, в коротких платьях и высоких ботинках, которые заполонили наш городок. Лондон в этом смысле не отличалась от большинства.
Вот только она отличалась.
– Да, но Лондон-то в нее не влюблена, – сказал Лоуренс. – Я наполовину влюблен в нее – без обид, Хлоя, но у тебя классная сестра – и даже я не хожу за ней, как раб-зомби, в отличие от Лондон.
– Всё не так, – возразила Лондон. – Ребята, вы просто не знаете. Вы ничего не знаете, понятно? Не знаете.
Ни один из ее друзей не проронил ни слова.
– Она заботилась обо мне, – тихо сказала Лондон, – с тех самых пор, как я вернулась этой весной.
– Ты вернулась этой весной? – спросила я. – Откуда?
– Из реабилитационной клиники, – пробормотала в ответ она. – Я была там… какое-то время, а потом, когда вернулась оттуда, Руби было не плевать на меня и она заботилась обо мне.